— На улицах я поняла одну вещь: выбор есть всегда.
Я крепче сжал зубы.
— Не в этот раз, Мила. Не со мной.
— Пошел ты.
Сильным толчком я прижал ее спиной к стене.
— Отлично. Хочешь выбор? Вот тебе он. — Я заставил ее поднять на меня глаза и приблизил свое лицо к ее лицу. — Выходи за меня замуж и будь моей женой, пока я не получу то, что хочу. После этого я отпущу тебя, и ты сможешь притвориться, что ничего не произошло. — Мой большой палец провел по ее подбородку, и все ее тело содрогнулось. — Но, если ты откажешься выйти за меня замуж, я буду держать тебя здесь в плену до конца твоей чертовой жизни, продавая тебя богатым, жирным, гребаным ублюдкам, пока ты не состаришься и не сломаешься, пока ни один мужчина не захочет больше к тебе прикасаться, и единственное, на что ты будешь годна, это оттирать пятна мочи с пола в моей ванной. Как тебе такой выбор? — Стиснув зубы и держа свое лицо в нескольких сантиметрах от ее лица, я сделал так, чтобы у нее не осталось сомнений в том, что я чертовски серьезен.
Я повернул ее лицо в сторону, глядя на пульсирующую вену на шее.
— Что ты будешь делать, Милана? Будешь ли ты жить под моей крышей как моя жена или станешь здесь пленницей… моей рабыней?
Ее нижняя губа дрожала, но от нее все еще исходило сопротивление, каждый контур ее лица напрягся от насмешки. Меня чертовски возбуждало, что она так решительно настроена бороться со мной. Ненавидеть меня. Я провел большим пальцем по ее нижней губе, наслаждаясь тем, как она дрожит в моей власти.
— Решай.
Она продолжала смотреть на меня сбоку.
— Я могу просто переписать акции на тебя, а ты можешь отпустить меня. Нам нет нужды жениться.
— Боюсь, все не так просто.
— Почему нет?
Я терял терпение с этой женщиной.
— Решай, Мила.
— Нет! Пожалуйста…
— Решай! — Слово вылетело у меня изо рта, и я сжал ее лицо в своей руке. Она закрыла глаза, и ее горло заклокотало, когда она сглотнула. — Жена или шлюха? Выбор прост.
Я видел, как в уголках ее глаз заблестели слезы, но челюсть была стиснута, а взгляд был жестким и полным ненависти. Не было такой черты, которую я бы не переступил, чтобы получить желаемое, и я убедился в этом, глядя на нее.
— Хорошо, — задохнулась она, едва слышно.
Я сжал ее челюсти, заставляя поднять подбородок.
— Я тебя не слышу.
— Я сказала хорошо.
— Что хорошо?
Ее глаза зажмурились.
— Я выйду за тебя замуж. — Смесь презрения и страха звучала в ее голосе, и это было как героин в моей крови, вызывая сильный поток эйфории, который заставлял меня жаждать большего. Больше ее борьбы. Больше ее силы. Я хотел всего этого, пока не останется ничего.
— Хорошо. Теперь, когда мы договорились, — ухмыльнулся я, чувствуя, как победа поет в моей крови, — тебе нужно преподать несколько уроков, если ты собираешься играть роль идеальной жены Руссо.
— Что…
Ткань ее рубашки разорвалась между моими пальцами прежде, чем она успела закончить фразу. С ее губ сорвался ужасающий вздох.
— Что ты…
— Ты бросила мне вызов, не приняв душ, прежде чем прийти сюда и требовать от меня ответов, как будто у тебя есть на это гребаное право. — С каждым словом мой гнев становился все сильнее, и я схватил ее за руки, пресекая ее попытки прикрыться.
— Отпусти меня! — Она боролась с моим захватом. Ее тело извивалось и корчилось, когда она боролась со мной. — Остановись!
Взмах локтя, и я потерял хватку на ее запястье, а она потянулась вверх, ее рука резко и быстро опустилась на меня, ее кулак нацелился мне в лицо. Но она была недостаточно быстра, и я снова схватил ее за запястье, на этот раз вывернув его ей за спину, и развернув ее, притягивая к себе. Ее рывки становились все более паническими и сильными, ее крики бились в воздухе, когда я обхватил ее за плечи и потащил к своему столу, заставив ее опуститься грудью на красное дерево. Сцепив обе ее руки за спиной, я сжал ее запястья вместе, наклонившись над ней и сильно прижимаясь к ней всем телом.
— Отпусти меня! — Она извивалась и вырывалась, пытаясь освободиться. Но все, что это делало, это заставляло мой член становиться еще тверже, пульсируя от желания трахнуть ее.
— Ты чувствуешь это, Мила? — Я выгнулся, упираясь членом в ее задницу. — Это все, что ты получишь, сражаясь со мной. Твоя борьба только искушает меня. — Я взял оба ее запястья в одну руку и, наклонившись, прикоснулся губами к изгибу ее уха. — А теперь хорошенько подумай об этом. Это действительно то, что ты хочешь сделать? Соблазнить такого мужчину, как я? — Она пошевелила запястьями, но я лишь крепче сжал их пальцами. — Ты уверена в этом? — Я снова сжал пальцы, на этот раз сильнее, прижимая ее тело к столу, и только пальцы ее ног теперь касались земли. — Может, ты и сильная женщина, решившая бороться со мной. Но позволь мне заверить тебя, — я поднял руку и убрал волосы с ее шеи, припав губами к безупречной коже, — у тебя нет того, что нужно, чтобы пережить меня, чтобы не сломаться, пока тебя трахает мужчина, который жаждет твоей боли. Твоего страха. И как я уже сказал, — я провел рукой по ее боку и изгибу бедра, опускаясь между ее ног, — откажись от моего предложения выйти замуж, и я стану сутенером твоего маленького тела. И поверь мне, на свете есть больные ублюдки куда хуже меня.