— Не представляете, как сильно я хочу это знать! — опять перебил Гейл, но профессор лишь строго посмотрел на него, сдвинув брови друг к другу.
— Человеку с душой в голове, — Мьентэ усмехнулся своим словам, — Нужно пробудить в бездушном те чувства, что бушевали при поцелуе и с ними же осуществить второй поцелуй. Вот так, — закончив свой рассказ, профессор удовлетворено прикрыл глаза.
— Пробудить чувства. Вот оно что! — почти про себя прошептал Гейл, — Что ж, спасибо за информацию, профессор, — Гейл встал, неожиданно для Мьентэ, и пожал ему руку на прощание, — Мне действительно нужно идти!
Не успел мужчина что-либо ответить, как Хоторн уже скрылся за дверью, придумывая на ходу план, как же ему влюбить в себя бездушную Примроуз, потому что, он был на 90% уверен, что Прим именно любит его, а не ненавидит. Но для этого нужно хотя бы поговорить, а у парня просто ноги подкашивались от этой мысли. Тот неловкий поцелуй явно все испортил.
***
— Когда ты успела в меня влюбиться? — спросил Гейл, как только плюхнулся на прохладную кровать в Четвертом дистрикте.
— Не знаю, — ответила Прим-призрак, усевшись рядом с ним, чуть прикасаясь холодным плечом, — Мне кажется, я всегда чувствовала сильную симпатию к тебе и тайно ненавидела Китнисс, за то, что все твои мысли были обращены к ней, — парень горько скривился от упоминания сёстры Прим.
— Никогда не думал, что ты можешь ненавидеть, — попытался разрядить обстановку Гейл.
— Представь себе, — девушка немного улыбнулась, — Ты всегда был рядом, — продолжила она после долой паузы, все так же смотря перед собой, не замечая, что все это время Гейл, задумчиво рассматривал её чуть прозрачное лицо, бледность её кожи завораживала, длинные ресницы были такими же как и раньше, глаза не потеряли своего живого блеска, — Всегда мне помогал… Я помню, как ты объяснял мне математику, пока Кит охотилась, а потом, после смерти отца, почти каждую свободную минуту проводил у нас, обучая Китнисс розжигу печи и всякой житейской ерунде, — Прим со вздохом оборвала свою речь, прикусив губу, понимая, что воспоминания могут ещё травмировать Гейла.
— Говори, — настойчиво прошептал парень, словно прочёл её мысли, голос почему-то не слушался.
— Я тогда любила думать, что это ты ради меня… Чтоб моя старшая сестренка не угробила меня окончательно, — девушка горько усмехнулась, — А когда подросла, поняла все.
— Прошлого не исправить, — Гейл робко обнял Прим за плечи, — Думаю, надо строить будущее, а не плакать о прошлом.
Прим ничего не ответила, она просто удобнее устроилась в объятиях парня, перекинув ноги через его колени, и робко поцеловала его в щеку. Так они и просидели, пока призрак девушки не растворился в воздухе.
***
Следующие несколько дней прошли как в тумане. Работа, дом, опять работа. Капитану Гейлу Хоторну пришлось не сладко. Несколько мятежников забрались в Дистрикт и начали грабежи, побои. А разгребать это пришлось Гейлу и его парням. Потом пришлось писать отчёты для высшего начальства. Так что времени не было совсем. Он уже успел соскучиться по призрачной девчонке в своей голове, которая неожиданно пропала. Он знал, что девушка бороздит просторы его разума, в котором хранится множество книжек, красивых пейзажей и зверей, которых он видел когда-то, поэтому она не знает, что весь день видит и делает Хоторн, а как только его уставшее тело оказывается в маленькой комнатке пристанища, Гейл засыпал.
В делах целая пролетела целая неделя, а как только с делами было покончено, пришло время глобальной-бездушной-Прим-проблемы.
В субботу Хоторн встал позже обычного, в хорошем расположении духа и прекрасным чувством лёгкости на душе. Он даже пожелал доброго утра Прим и закрылся в ванной. Парень с наслаждением смывал всю тяжесть прошедшей недели, брился, и даже подумал, что выглядит потрясающе свежо.
Он пришёл в больницу точно к началу посещения, чем удивил Миссис Эвердин. Женщина радостно провела его к нужной палате, по дороге рассказывая о том, что Прим не потеряла своих навыков — их девушка вспомнила в первую очередь, а вот остальное она так и не помнит.
***
В палате было прохладно, а запах лекарств неприятно щекотал нос. Гейл немного поморщился.
На одном из кресел он заметил худую, даже можно сказать тощую, девушку. Оттенок её кожи едва ли отличался от цвета волос, лишь на щеках отчётливо виднелся не естественный румянец. Девушка читала книгу, сидя поперёк кресла, спиной опираясь о спинку и подлокотник, забросив ноги на другой. Даже если новая Прим и заметила, что к ней кто-то пришёл, она не подала вида. Хоторн в растерянности кашлянул, и только после этого на него уставились удивленные сине-серые глаза, полные пустоты и безжизненности.
— О, это ты, — кажется, девушка образовалась его приходу, — Я уж думала, что головокружительно-целующий-парень больше не придет, — её нижняя губа игриво оттопырилась, а щечки надулись, будто Примроуз — пятилетний ребёнок, — Может повторишь?
— Но ты же меня даже не помнишь? — растерялся Гейл, он предполагал всякое, но то, что Прим, добрая, милая Прим, станет такой, никак не укладывалось в его голове. Девушка вскочила с кресла и направилась к парю.
— Значит я тебя знала? — вопрос прозвучал коряво, — Мы встречались, да?! — в глазах засветились радостные огоньки, — А кроме поцелуев мы что-нибудь творили, — рука девушки кокетливо легла на плечо Гейла, и ненавязчиво опустилась вниз по напрягающимся мышцам руки, но, не достигнув ладони, была отдернута, — Или ты маньяк, пытающийся меня достать? — Хоторну показалось, что эта мысль ещё больше понравилась девушке и поспешил ответить, пока она не напридумывала себе ничего.
— Я друг твоей сестры… Да и вообще семьи, в принципе, — глаза Прим потускнели и она снова плюхнулась на кресло, от чего подол больничной пижамы непозволительно задрался, что никак не смущало саму девушку.
— Ну, и зачем ты пришёл, друг? Поболтать? — девушка пошла в атаку, — Или опять меня поцеловать? Моя мать знает о твоих намерениях? Сколько тебе, двадцать? Больше? — голос звучал тихо, ненавязчиво, и то, что ответов на вопросы не следовало, Прим совершенно не волновало, её забавляла реакция Гейла: то, как он покрывался пунцовой краской, как переминался с ноги на ногу, будто четырнадцатилетний парень перед первым свиданием; то, как он вытирал запотевшие ладони о штанины, и как он нервно сглатывал слюну, — Знаешь, меня скоро выпускают и я буду жить с матерью и ещё каким-то парнем в доме матушки, — последнее слово прозвучало ядовито с кучей сарказма, — Думаю, мы сможем встретиться и найти более интересное занятие, чем тупо болтать.
Гейл будто окаменел и проглотил язык, что-то тяжёлое возникло в его теле и не давало мыслить здраво. Девушка тем временем кокетливо встала и, подойдя впритык к взрослому парню, мужчине, оказалась лицом напротив широкой груди, медленно поднимающейся и опадающей. Тонкие руки незамедлительно окутали его шею и в тот же миг потянули вниз, пока губы не столкнулись с чужими губами.
— Я буду ждать следующей встречи, — горячее дыхание опалило грубые мужские губы.
Близость оборвалась так же резко, как началась. Прим разлеглась на своей кровати, совершенно не замечая растерянного взгляда капитана. Из ступора его вывел звук открывающейся двери, в которую вошла все та же доктор Эвердин, объявляя, что парню пора уходить, чему он был только рад. С каждым разом общение с бездушной Прим приобретало крайне странный поворот, что сильно ему не нравилось.