— Хм… умная мысль.
Павел расцвел в улыбке, как одуванчик на лугу.
— Конечно, годы у меня уже не те, чтоб как молодчик бегать по кустам… но-о-о… тоже кое-что смогу. Я с вами. Желание, знаешь ли… убедиться, что они оба там, да поквитаться с нечистью…
Тем временем Зябликов открыл дверцу авто. Прохлада с улицы ворвалась в салон, заставив пассажиров малость поёжиться.
— О чём беседуете?
— К тому же я единственный из вас, — продолжил батюшка, —…кого он только слышал, но не видел. Кирилл с нечестивым был «в друзьях», — поп мотнул головой в сторону устраивающегося за руль водилы, — Ему попадаться на глаза дьявольскому отродью никак нельзя. А ну, как драпанёт упырь иль что серьёзней… — покусает. Тебя он… — перевёл взгляд на Павла, —…тоже повидал.
— Я что-то пропустил? — историк вклинился.
— Всё хорошо Кирилл. По делу обсуждали. Давай-ка остановимся у кладбища. Езжай.
— Зачем?
— Вот тут! Как Павел предложил, — пузатый пальцем указал на экране гаджета местечко у Скорбященской церкви, — Мы поразмыслили, пока ты свою машину заправлял. Уверен, там надёжней будет… А сами пешим доберёмся до деревни, — он медленно… неспешно рассуждал, —…и ближе к дому упырей. Только одежду потеплей достанем.
— Ну, как тебе? — Пашка просунул вперёд морду, обхватив сиденья.
— Нет! В корне не согласен! — занервничал историк, — Я предлагаю дальше!
— Так-так… прищурился святоша, — Вот это уже интересно… Почему?
— Ну, кладбище… — замялся препод, — Мутное местечко, всё такое.
— У церкви? Место мутное? Ты бога не гневи! — зло рыкнул батюшка, — Не забывайся! Али ты кладбища боишься? Так там упокоенные погребены.
— Не… Я не то чтобы-ы-ы… боюсь… — Кирилл сжал губы, мысленно коря себя, — Опять попал, как с катакомбами. Дурак! Дурак! Не наигрался в сыщика! Ведь буду крайним-подставным.
Незаконченная прошлая история с упырями вновь повторялась, и он, гениальный и наблюдательный ищейка в очередной раз наступал на беспощадные грабли в подарок от своей личной «глупости», которые даже «не прятались в сухой траве, а так… небрежно были брошены преподу под ноги»…
Враньё любимой девушке, своё обретённое семейное спокойствие он легко, словно по взмаху чьей-то волшебной палочки, мгновенно променял на приключения.
Историк надавил на педаль… машина тронулась с места.
— Ну не хочу! — пояснил Зябликов, — Поймите вы… я не желаю попадаться ночью на видео в таких местах, — он всячески показывал свой упрямый характер.
— А чем тебе не место? — с укоризной взглянул на помощничка пузатый поп, — Не забывай, там церковь рядом. Никто не посмеет…
— Ну… понимаете, эм-м-м-м, мало ли… Машина всё же таки, не моя.
— Не доверя-я-яешь?
— Это не то что вы подумали…
— Ох, Кирилл! А мимо фермы стало быть, по твоим суждениям — «нормально»? — святоша усмехнулся.
— Мы припаркуемся, но дальше, не у проходной.
— А где ты предлагаешь? — взбудоражился послушник.
— Да-а-а… я не ожидал, — Владимир Константинович, проезжая по основной трассе, вздохнул и проводил унылым взглядом заезд на кладбище, да тёплый свет в окошке скромной церквушки.
— Я год здесь жил и лучше знаю! Глянь-ка по карте, Паш. Там два поворота на деревню, и есть тупичок в конце дорог… возле окраины, — прошмыгнув мимо предложенной остановки, препод ещё больше набрался уверенности. Даже как-то внутри отлегло.
— Да! Вижу.
— Вот! Туда, — историк притормозил, повернул в Чурилково и погасил габаритные огни.
— Эх… молодёжь! — вздохнул упоротый, — Со всеми вашими поеду… не поеду… Не упустить бы упырей. И вот ещё что! Послушайте-ка оба…
Крилл проехал отворот, другой… и остановил «Калину» там, где собирался.
— Я слушаю, — он заглушил мотор.
— Не столь важно, где наша машина спрятана сейчас. Дорожка к дому упырей одна, — сладко вещал батюшка… да в уши заливал, — Однако ж, чтобы впредь, — бровями резко вздёрнул, —…мне никаких самоуправств! Не потерплю! Чтобы вот так… Без моего одобрительного слова! — святоша надавил на голос, — Никуда! Это понятно? Чтобы оба слушали меня! — он крепко сжал кулак, — Нам не хватало это отродье снова упустить. Мы целый год не знали, где они. Вы понимаете, насколько всё серьёзно? — рыкнул упоротый. — До патриарха дело довели!
— Чего? — историк открыл рот.
— А вы перечите! — пузатый зыркнул на водилу, — Усвоили? Вы! Оба!