— Он узнал меня, — прошептала Кицунэ, переводя свой взгляд на Хатаке.
— Узнал, — ответил Какаши, в знак согласия кивнув. — Ты не жалеешь о том, что не поговорила с ним?
— Нет. Всё же я не выполнила своего обещания.
— Он не держит на тебя зла, — произнёс Какаши. — О тебе у него остались лишь хорошие воспоминания.
Кицунэ взглянула ему в глаза, желая убедиться, что это была правда, и легко улыбнулась, потупив свой взгляд. Она была рада это услышать. Теперь, когда она увидела Саске, ей стало несколько легче на душе. Она готова была двигаться дальше, не только сегодня, но и вообще по жизни. Жизнь продолжалась, и она больше не хотела упускать свой шанс.
— Теперь к Куренай?
— Да, пошли, — отозвался мужчина, двинувшись в путь. — Я отведу тебя, а сам направлюсь на ещё одну встречу.
— Ты не останешься со мной? — удивилась девушка.
— К сожалению, нет времени, — ответил он и, покопавшись в кармане, достал оттуда ключи от квартиры. — Я отдам тебе ключи. Попросишь Куренай провести тебя?
— Думаю, я сама смогу найти дорогу.
— Как знаешь, — произнёс Какаши, неуверенно взглянув на неё. — Но знай, посреди ночи я не буду искать тебя, если ты заблудишься.
— Договорились, — с усмешкой произнесла та, забирая у него ключи.
Куренай жила не так далеко, в нескольких минутах ходьбы. Кицунэ не успела оглянуться, как они уже были на пороге её дома, стуча в деревянную дверь. Когда дверь отворилась, девушка замерла на месте, сразу не узнав в этой женщине некогда молодую и красивую куноичи. Куренай выглядела слегка постаревшей, с синяками под глазами и сухой кожей. Привычной красной помады на губах не было, как и короткого платья, от которого она отказалась, отдав предпочтение длинному бесформенному сарафану.
Заметив на пороге нежданных гостей, Куренай широко раскрыла свои заспанные глаза, а уже через секунду раскрыла свои руки, заключая Кицунэ в объятья. Кицунэ замерла на месте, пребывая в шоке, но затем обняла женщину в ответ. Как бы Куренай не выглядела измученной, она всё же была рада видеть на пороге своего дома гостей, которых явно не ожидала.
— Мне никто не сказал, — проговорила она, отстраняясь и качая головой. — Почему мне никто не сказал?
Она с недовольством взглянула на Какаши, который рассеяно стал чесать пальцем подбородок. Было видно, что он слегка раскаивался в том, что действительно забыл сказать Куренай о том, что Кицунэ наконец-то пришла в себя. Женщина продолжала с неверием смотреть на гостью, которая так неожиданно появилась у неё на пороге.
— Ну… — протянул Какаши.
— Это же просто чудо, — произнесла Куренай, хватая Кицунэ за руку и затаскивая внутрь.
— Эм, привет, — поздоровалась Кицунэ, оказавшись в просторной прохожей.
— Я так давно тебя не видела, — пробормотала хозяйка дома, всё ещё не в силах прийти в себя после увиденного. — Боже, это правда ты? Мне не мерещится?
— С утра всё ещё была я, — с лёгкой улыбкой ответила девушка.
— Ну, вы общайтесь, а я пойду, — произнёс Какаши, прикрывая за собой дверь.
Эти слова отрезвили обеих, и они тут же повернули головы в сторону входа, где на пороге всё ещё стоял Хатаке. Он прикрыл глаза, слегка улыбаясь через маску, и махал на прощание рукой. Куренай, которая до сих пор ещё пребывала в некотором пространстве, с непониманием смотрела на уходящего мужчину, а когда за ним захлопнулась дверь, то перевела свой взгляд обратно на Кицунэ.
— Почему он не остался?
— Дела, — ответила девушка, пожимая плечами и закатывая глаза. — Хокаге ведь.
Куренай усмехнулась этому высказыванию, а затем покачала головой, рассматривая гостью. Они обе стояли и смотрели друг на друга, отмечая изменения, которые произошли за эти года. Только когда в соседней комнате раздался детский плач, Куренай будто очнулась от своих мыслей и побежала на крик. Кицунэ же тем временем разулась и на цыпочках прошла за ней, заглядывая в открытую комнату, где стояла детская кровать.
Эта небольшая комната была полностью выделена под детскую, о чём свидетельствовала детская мебель и различные игрушки, лежащие на полу и на полках. Их было так много, что Кицунэ на мгновение растерялась, а затем начала искать в интерьере отличительные цвета, чтобы понять пол ребёнка. Она была столь шокирована известием о том, что у Куренай родился от Асумы ребёнок, что пропустила момент, когда упоминался пол ребёнка. Или же ей и вовсе об этом забыли сказать?
Беглый взгляд прошёлся по шторам, которые были оранжевого цвета, а затем по детскому коврику на полу, который был жёлтый. Нахмурившись, Кицунэ попыталась заглянуть в кроватку, чтобы разглядеть лицо малыша. Вытянув голову, всё ещё продолжая стоять на пороге комнаты, девушка наблюдала за тем, как Куренай подняла маленького ребёнка на руки, пытаясь успокоить.
Первое, что она заметила, — это огромные щёки, как у хомяка, набитые зерном. Это выглядело так мило, что у Кицунэ сжалось сердце, а непонятные ранее чувства нахлынули на неё. Ей захотелось подойти и прижать к себе этого плачущего ребёнка, хотя раньше она отстранялась от детей. Но этот малыш был совершенно другой. Чёрные кудрявые волосы были явно унаследованы от матери, и придавали ребёнку ещё более сказочный вид. Когда ребёнок открыл свои глаза, то Кицунэ ещё больше удивилась схожести с Куренай.
— Твоя маленькая копия, — прошептала Кицунэ, не отрывая от ребёнка восторженного взгляда. — Он такой хорошенький.
— Она, — поправила Куренай, оборачиваясь к гостье. — Это девочка.
— Девочка, — завороженно повторила Кицунэ, смотря на маленькую ручку, которую малышка вытащила и сжала в кулачок. — Как назвала?
— Мирай.
— Красивое имя.
— Так решил назвать Асума, — с горечью в голосе ответила женщина.
Кицунэ моргнула, а затем улыбка померкла на её лице. Она видела, какую боль в этот момент испытывала Куренай, упоминая о погибшем возлюбленном. Девушка и представить не могла, как тяжело себя чувствовала подруга, оставшись одна без поддержки, когда необходимо растить и воспитывать ребёнка. Внешность женщины изменилась со временем, но Кицунэ подумала о том, что большие перемены произошли именно после смерти Асумы.
— Мне очень жаль, — произнесла Кицунэ. — Как ты справляешься?
— Тяжело, — призналась она, укачивая девочку, которая прикрыла глаза и начала засыпать. — Но я рада, что у меня осталась его частичка. Это не даёт опускать мне руки. В трудные минуты я смотрю на Мирай и понимаю, что Асума, хоть и на небе, но всё равно остаётся со мной. Он присматривает за нами.
Поджав от жалости губы, Кицунэ кивнула и ступила в комнату, подходя к кроватке. Оказавшись ещё ближе, девушка стала разглядывать девочку вблизи, поражаясь тому, какое умиление вызывает маленький ребёнок. В ней зародилось острое желание взять ребёнка на руки, ощутить его нежную кожу и услышать недовольный голосок. Сопротивляясь своим желаниям, Кицунэ заломила руки за спиной, не позволяя себе даже дотронуться до нежной пухлой щеки.
Мирай успокоилась и заснула на руках, и тогда Куренай уложила её обратно в детскую кровать, накрыв тоненьким одеяльцем. Пухлые розовые губы слегка причмокивали во сне, а затем Мирай замерла, погрузившись в более глубокий сон. Смотря на столь милого ребёнка, Кицунэ на мгновение задумалась о том, все ли дети в таком возрасте такие завораживающие и милые, и с этой мыслью перед глазами предстал маленький Какаши, который так же мог спать в своей кроватке, причмокивая пухлыми губами.
— Никогда не думала, что дети бывают такими…
— Милыми?
— Не то слово, — усмехнулась Кицунэ, отстраняясь от кроватки. — Прекрасными.
— Это пока они не начинают капризничать и кричать, — фыркнула Куренай, поправляя край одеяла. — Пока она спит, у нас есть время. Чай?