- Лиа?! - окликнул меня знакомый удивленный старческий голос.
Я только сейчас обратила внимание на лавочку под деревом возле клумбы и на того, кто ютился на самом ее краешке.
- Урхо!!!
Одной рукой он управлял маленькой тучкой, парившей над нежно-голубыми крокусами, а - другой ножницами, подстригающими зеленый куст. Испещренное морщинами лицо садовника излучало радость, и он немного сварливо прокаркал:
- Я слышал, что вы с сестрой приехали погостить, но не надеялся вас увидеть. Вы теперь взрослые, занятые дамы. У вас светские приемы. Примерки. Чаепития. Куда там до старика с его садом...
- Приемы с чаепитиями, как и светские сплетницы, могут немного подождать, - заверила его. Перешагнув через ирисы, я подошла к нему и предложила: - Давай помогу?
- Нужно быть полным глупцом, чтобы отказаться от такой помощницы, - довольно прищурился старик.
Вращательным движением руки он толкнул тучку ко мне. Обратившись к магическому зрению, я увидела тонкие мерцающие нити, тянувшиеся от нее к садовнику и, осторожно перехватив их, подтянула пушистую тучку к себе. Легким движением руки послала ее к распустившимся ландышам. Проплывая мимо, тучка зацепила мое плечо серым боком и окатила меня теплой водой. Рассмеявшись, я беззаботно подтянула тучку к себе и повторила маневр.
- Не балуй, - строго проворчал Урхо, но я все равно заметила радостный блеск в его глазах.
Улыбнувшись, послушно отправила тучку поливать ландыши.
Работы в саду оказалось немерено, а интересных баек у садовника - еще больше, так что, увлекшись, я и не заметила, как наступил вечер. Пора было собираться на бал.
Когда я вернулась к себе, на столе меня ждал запечатанный конверт с посланием от Дастела. Вскрыв печать, пробежалась глазами по короткой записке. Он получил приглашение и обещал быть сегодня на балу.
Зажав в руке записку, в предвкушении бала я закружилась по комнате. За этим занятием и застала меня обескураженная горничная. Тепло, улыбнувшись ей, я села перед зеркалом.
Этим вечером мне хотелось блистать и затмить всех, поэтому я собиралась с особой тщательностью, потратив на это кучу времени.
Прихватив дамскую сумочку, я бросила последний взгляд в зеркало. Горничная подняла все мои волосы наверх, уложив их в сложную прическу, а сверху закрепила тонкую диадему, усыпанную драгоценными камнями. Платье из полупрозрачного нежно-голубого шифона закрывало одно плечо, оставляя другое открытым, и широкими складками льнуло к груди. Подчеркивая талию струясь, ниспадало на пол.
Приподняв подол платья, я покрутилась перед зеркалом, рассматривая изящные лодочки на высоких каблуках. В них ноги выглядели изумительно! Улыбнувшись своему отражению, я выскользнула из спальни.
В холле меня ждали родители с сестрой. Подрагивающий свет пульсаров отбрасывал блики и тени на их лица. Сколько ни присматривалась, не могла понять, в каком расположении духа находится отец. Все то время, что я спускалась по лестнице, он не сводил с меня прищуренных глаз.
- Думаю, дочка, тебе не следует идти к Окстонам без своего жениха, - произнес он наконец.
- И огорчить соседей своим отказом посетить их скромное празднование? - упрекнула его я.
- Лучше огорчатся они, нежели твой жених, - раздраженно возразил отец.
- О малышке Эмми ты подумал? - накинулась я него с напускным негодованием. - Каково ей будет, когда среди ее гостей не окажется подруги детства?
Губ матушки коснулась улыбка, и она поспешно прикрыла рот ладонью, затянутой в перчатку, но у самой в глазах все равно плясали смешинки.
- Ты ведь знаешь, папенька, Эмми достаточно ранимая девушка, - потупив взгляд, укоризненно напомнила ему Аэлита.
- Хорошо, ты можешь пойти с нами Лиа, - тяжело вздохнув, неохотно сдался отец. - Но от нас с матерью ни на шаг. Не хочу потом объясняться с твоим женихом.
- О, что вы, папенька, подпирать стены - верх моих мечтаний!
Отец бросил на меня очередной неодобрительный взгляд, но промолчал. Подхватив под руку матушку, он вышел из дома. Обменявшись понимающими улыбками, мы с сестрой поспешили следом.
Окстоны жили в паре шагов от нас и, не желая трястись в карете, отец вызвал для нас портал. Вспышка света озарила подъездную площадку, огненные всполохи разошлись в стороны, открывая рамку портала. Отец сначала пропустил нас вперед, а затем вошел сам. Пламя вспыхнуло стеной и портал закрылся. Привычное покалывание на коже - и вот мы уже стоим на мощеной дорожке, отгороженной от подъездной аллеи невысоким витым забором. На площадке перед парадным входом выстроилась череда экипажей. Кругом то и дело вспыхивали яркие огни - не мы одни решили воспользоваться порталом. Предложив руку маменьке, отец повел ее к парадному входу. Немного замешкав, мы с сестрой двинулись за ними.