Отдернув завесу и войдя в золотую залу, Анна Комнина скользнула взором по мрачному лицу Иванко. Таким она уже видела его однажды, при обручении с Феодорой. Говорят, мизиец много пьет. Одни болтают — от радости, что породнился с императором, другие утверждают — от недовольства, что жениться ему предстоит на внучке, а не на дочери василевса. Но что бы там ни говорили, а не похож был Иванко на веселого, легкомысленного, довольного жизнью человека.
Анна едва заметно поклонилась и опустилась в соседнее кресло. Сел и Иванко. Сел, но ей казалось, что он вот-вот вскочит и схватит ее своими железными ручищами. Она вдруг ощутила, как теплая волна, поднявшись в груди, разлилась по всему телу, до самых кончиков пальцев, а в голове мелькнуло: да ведь она же сама хочет, чтобы так и случилось! Не в силах справиться со своим волнением и скрыть его, Анна опустила голову. Но в тот же миг она почувствовала, что Иванко стоит возле нее. Подчиняясь какой-то неведомой силе, она поднялась, покачнулась и упала. Он крепко прижал Анну к себе, его страсть ошеломила ее. Несколько мгновений Анна покорно покоилась в объятиях болгарина, но почувствовав запах винного перегара и сообразив, что он пьян, она вздрогнула, резко вывернулась и черной птицей метнулась прочь, унося с собой волнующий жар рук его. Удивленная маленькая Феодора, оставив меч, смотрела на мать и своего жениха. Когда Анна Комнина ушла, она приблизилась к Иванко, с любопытством разглядывая его, словно увидела его в первый раз; в темных глазах ее стоял немой вопрос. Взгляд ребенка смутил севаста и вынудил тут же покинуть дом невесты.
Над землей уже стояла ночь, одна из тех теплых ночей, когда море бывает похоже на уставшее осеннее небо, а звезды — на крупные золотистые плоды. Где-то вдалеке рыбак затянул протяжную песню, грустную, как эта ночь, и усталую, как ушедший день. Иванко, словно вкопанный, стоял посреди улицы, кровь его успокаивалась, голова трезвела, наконец он пришел в себя: прислушался к песне, ощутил запах моря, вспомнив, как дрожало в его руках тело дочери василевса, довольно улыбнулся. Начало неплохое. Иванко в подобных делах, как и в битвах, был опытен. Ему очень хотелось вернуться в дом, — ведь это и его дом, — схватить дочь императора, безжалостно и грубо сорвать с нее одежды, почувствовать, как бьется в его руках обнаженное и беспомощное царственное тело…
Иванко был не из тех, кто обдумывает каждый свой шаг. Он, в общем-то, шел по жизни легко, и все ему удавалось, в отличие от придворных хитрецов, он не считался с общепринятыми правилами. Он привык запросто брать все, что ему надобно. Не отдадут по-хорошему, что ж, он вынет меч, а своего добьется…
И здесь, в городе Константина, Иванко попросил у василевса то, что ему понравилось — его дочь. Ему отказали… Меч здесь не вынешь, но он возьмет ее иным путем. Все же он решил сейчас к Анне не ходить, можно испортить все дело. Кто их знает, этих ромеек?! А если Анна поднимет шум, нажалуется отцу… Что произойдет? Могут заточить в каменное подземелье. Могут ослепить. Могут и убить! Иванко не боялся, нет! Его и презирали, и преследовали, и отлучали от церкви, причем свои. С тех пор он давным-давно мертв для них…