Когда разбойники покинули дом, оставшиеся в живых друзья Эрленда вооружились получше и попытались сделать вылазку, но часть из них перебили, а остальных загнали обратно воины, стоявшие у каждого входа. Эльфрида крикнула и побежала к двери — викинги пропустили ее.
Вальгард как раз закончил вязать руки Асгерд и Фреде и крепил веревки, чтобы тащить девушек силой, если они не захотят идти сами. Крыша усадьбы горела ярким пламенем. Схватив Вальгарда за руку, Эльфрида, рыдая, взывала к нему среди огня:
— Ты хуже волка! Какие новые несчастья готовишь ты последним своим родичам? Почему обратился против своих сестер, не сделавших тебе ничего плохого? Как ты можешь топтать сердце своей матери? Отпусти их, отпусти!
Глаза Вальгарда холодно смотрели на нее с каменного лица.
— Ты не моя мать, — сказал он наконец и ударил ее. Эльфрида без чувств упала на снег, а подменыш отвернулся и дал знак своим людям отнести пленниц в бухту, где были его корабли.
— Куда ты нас забираешь? — рыдала Фреда, а Асгерд плюнула ему в лицо.
Губы Вальгарда искривила легкая улыбка.
— Я не сделаю вам ничего плохого, — сказал он. — Скорее, окажу услугу, подарив вас некоему королю. — Он вздохнул. — Я вам завидую. А пока, зная моих людей, буду следить за вами.
Женщины, не желавшие погибать в огне вывели детей из дома. Разбойники надругались над ними, но потом отпустили. Другие остались внутри со своими мужьями. Языки пламени вздымались высоко, освещая всю усадьбу, и вскоре вспыхнули остальные строения, но только после того, как их ограбили.
Вальгард уплыл, как только убедился, что все внутри погибли, ибо хорошо знал, что соседи заметят пожар и поспешат на помощь. Викинги спустили корабли на воду и поплыли в море, гребя под ветер, гнавший ледяные волны на палубу.
— При такой погоде нам никогда не добраться до Финляндии, — ворчал кормчий Вальгарда.
— Я думаю иначе, — заметил подменыш.
На рассвете, как велела ему колдунья, он развязал кожаный мешок. Ветер тут же поменял направление и стал дуть с кормы, прямо на северо-восток. Подняли паруса, и корабли буквально полетели вперед.
Когда соседи прибежали к имению Орма, они нашли лишь дымящееся пепелище. Несколько женщин и детей, рыдая, бродили вокруг в сером свете утра. Только Эльфрида не плакала и ничего не говорила. Неподвижно сидела она на кургане, пустыми глазами всматриваясь в море, и ветер трепал ее одежду и волосы.
Три дня и три ночи корабли Вальгарда плыли, подгоняемые метелью. Один утонул, но удалось спасти большую часть команды. Остальные викинги без устали вычерпывали воду и роптали, но близость Вальгарда в зародыше подавляла любую мысль о неповиновении.
Почти все это время подменыш стоял на носу своего корабля, завернувшись в длинный кожаный плащ, покрытый коркой соли и снега, и думал. Однажды какой-то викинг вздумал ему воспротивиться, так он убил его на месте, а труп вышвырнул за борт. Сам он говорил мало, и это вполне устраивало команду, не хотевшую, чтобы он смотрел на них так странно.
Вальгард не отвечал на просьбы Асгерд и Фреды сказать, куда он везет их, но кормил и поил хорошо, устроил убежище под носовой палубой и запретил команде беспокоить их.
Поначалу Фреда отказывалась есть.
— Я ничего не приму от убийцы, — сказала она. Полоски соли на ее щеках оставляла не только морская вода.
— Ешь, чтобы сохранить силы, — советовала ей Асгерд.
— Ты ничего не берешь у него — ведь все это он награбил. Может, у нас появится возможность бежать, если мы попросим бога о помощи.
— И думать забудьте, — приказал Вальгард, подслушавший их разговор. — Если услышу хоть слово об этом, насидитесь с кляпами во рту.
— Делай что хочешь, — ответила Фреда, — но молитва идет из сердца, а не из уст.
— И одинакова бесполезна в обоих случаях, — оскалился берсеркер. — Многие женщины молили своего бога, попадая в мои руки, но немногим это помогло. Не хочу больше слышать разговоров о боге на этом корабле. — Вальгард не ждал для них помощи с неба, но лишенные душ народы Страны Чудес так хорошо знали магию, что Сила, превосходящая их собственную, вызывала у них панический страх даже своими именами и знаками.
Он снова задумался, а сестры умолкли. Викинги тоже говорили мало, так что слышался только свист ветра в такелаже, шум моря и потрескивание балок. По небу плыли серые облака, из которых попеременно сыпали то снег, то град. Корабли одиноко раскачивались на волнах.
Вечером третьего дня под низко висящим небом, таким серым, что оно само могло вызвать сумерки, они увидели Финляндию. Волны разбивались о белесые скалы с почти нагими вершинами, лишь кое-где покрытыми снегом и льдом, да поросшими редкими искривленными деревцами.