Наконец Катрин, сделав последний жест, выражающий почтение, так хорошо, как только смогла, подошла к своим спутникам. В отблесках красноватого света ее глаза и локоны ярко сверкали.
— Мне нелегко было его убедить, — возбужденно проговорила она, — но все же удалось. У нас будет эскорт — очень небольшой, но все же эскорт — проводники и носильщики. Думаю, часа через сорок четыре мы сможем двинуться в путь… к дому!
— К вашему дому, — проворчал один из людей.
— Попридержите язык! — велел ему Фландри.
10
Давным-давно неподалеку от Беты Круцис прошла планета-бродяга. Блуждающие миры не являются чем-то необычным, но встреча одного из них со звездой — явление очень редкое даже для необъятной вселенной. Повращавшись некоторое время вокруг Беты Круцис, планета ушла на гиперболическую орбиту. Мир, размером приблизительно с Землю, был окружен оболочкой из горячих газов и паров. Потом, по мере отдачи внутреннего жара, атмосфера охладилась. Огромное голубое солнце вновь растопило океан, и вскипятило воздух, вернув его в газообразное состояние. На несколько лет на планете воцарилась ужасающая жара.
Межзвездный холод неизбежно должен был вновь овладеть планетой, так что случившееся не оставило бы на ней никаких следов. Но по воле случая инцидент этот совпал с давними отчаянными временами Политехнической Лиги, и кое-кто увидел в беглянке несметное сокровище. Доведенный до высшей ступени развития изотопный синтез, что так необходим пожирающим звезды цивилизациям, был самым слабым звеном промышленности. В качестве охлаждающей среды нужны были целые моря и океаны, в качестве свалки для радиоактивных отбросов — континенты. Каждый из известных безжизненных миров был или слишком холодным или слишком жарким, или же обладал еще каким-нибудь недостатком. И вот появился Сатан, теплый до той идеальной температуры, которую могла бы поддерживать жара ядерного производства. Едва ослабли штормы и землетрясения, как на планету хлынули предприниматели. Периоды беспорядков, частного владения, государственного владения, скачки потребления энергии и пропускная способность космопортов — все это оказывало на Сатан такое же влияние, как и на любую другую планету. На некоторое время планета была забыта. Но на ней, собственно, никто по-настоящему и не жил. Ни одно живой существо не могло вынести отравленного воздуха и радиоактивной почвы, если только речь не шла о коротком пребывании на планете при самой мощной защите. Роботы, компьютеры и различные приборы — вот кто были ее настоящими жителями. Они продолжали работу, пока цивилизация дробилась на части, боролась и каким-то образом восстанавливалась. Когда имперская аристократия послала, наконец, на планету самоуправляемый фрахтер, тот принял на борт полный груз.
Защита Сатана стала главной причиной колонизации сектора Альфа Круцис и назначения туда сильного гарнизона.
Диск ее темным сердцем повис среди звезд на видеоэкране командной рубки Хьюга Мак-Кормака. Изображение планеты казалось несколько размытым из-за окружавшей ее дрожащей газовой оболочки, сквозь которую неясно виднелись светлые облака и океаны и темные континенты. Зрелище было скорбным, особенно если наблюдатель вызывал в воображении поверхность планеты — обглоданные, как кости, горы, долины в глубоких трещинах, голые каменные равнины, холодные застывшие моря — и все это погружено во тьму, прорезаемую лишь светом случайного прожектора или дьявольским голубым бликом флюоресценции, объято тишиной, нарушаемой лишь умирающим вздохом ветра или плеском навсегда стерилизованных вод, не посещаемо никем, кроме бездушных, безразличных роботов и машин.
Но для Хьюга Мак-Кормака Сатан означал победу.
Он отвел взгляд от планеты и устремил его в противоположном направлении, в открытый космос. Там, где сверкали созвездия, сейчас умирали люди.
— Мне следовало бы быть там, — сказал он, — я должен был настоять на своем.
— Вы ничего бы не смогли изменить, сэр, — сказал ему Эдгар Олифант. — Когда тактика разработана, игра идет сама по себе. И там вас могли бы убить.
— И было бы лучше. — Мак-Кормак хрустнул пальцами.
— Мы болтаемся тут на безопасной орбите, а там идет битва — битва за то, чтобы сделать меня Императором!