«Понимаю, я понимаю!» Он говорил так прямо, как Цзяньчжоу не мог не понять.
На его лице не было ни стыда, ни нежелания, только резко вспыхнувшая надежда: «Я очень полезен. Я… божественный сын, убив меня, вы заберете только мою жизнь, но оставите серьёзные последствия, но если отпустите… вещи Божественного Царства Плетения Снов, всё, что вы хотите… я могу дать вам!… Я первый сын божественного отца… я могу получить всё, что вы хотите… верьте мне!»
От отчаяния и надежды его разум как будто вдруг стал намного яснее, а речь — плавнее.
Юнь Че издал холодный смешок: «Полезность, конечно, заманчива, но самое главное — это рычаг; рычаг, который позволит быть уверенным, что ты не повернешься ко мне спиной и не забудешь мою милость».
«Итак,» уставился он на полное лести лицо, «Что насчёт рычага давления на тебя?»
Мэн Цзяньчжоу только собирался открыть рот, как Юнь Че внезапно протянул руку, ладонь была обращена прямо к голове Цзяньчжоу, а голос помрачнел: «У тебя есть только один шанс. Если твой рычаг окажется недостаточно твердым, мне придется проверить, достаточно ли тверда твоя голова!»
Хотя это была всего лишь аура Божественного Мастера, ужас от силы Юнь Че он уже испытал на себе. Он не сомневался, что тот действительно мог снести ему голову в одно мгновение… Не говоря уже о том, что позади него все еще был тот ужасающий Зверь Бездны, который заживо превратил Мэн Цзинчжэ в мясную лепешку.
В горле у него забулькало, он глотал слова, которые собирался произнести. Наконец, с невероятным трудом, он сдавленно произнёс: «Мэн Цзяньюань… это я уничтожил его!»
«…» взгляд Юнь Че похолодел, а на его лице отразилось разочарование и убийственное намерение: «Мэн Цзяньюань? Что это за штука? Это и есть твой так называемый рычаг? Похоже, ты тоже хочешь проверить, достаточно ли тверда твоя голова!»
«Нет, нет, нет, нет!» Мэн Цзяньчжоу был так напуган, что рухнул на землю в шоке и бешено затряс головой, он не ожидал, что человек перед ним на самом деле не знал имени «Мэн Цзяньюань».
«М-Мэн… Мэн Цзяньюань — это не название вещи, а имя божественного сына… Он был Божественным Сыном Плетения Снов до Мэн Цзяньси… Все думают, что он был убит другими Божественными Царствами, но на самом деле… на самом деле это я убил его!»
«Это действительно мой самый страшный секрет. Если мой божественный отец узнает… то не только он, но и все Божественное Царство Плетения Снов не сможет со мной смириться».
Мэн Цзяньчжоу говорил как можно быстрее своим дрожащим голосом, чтобы Юнь Че не нанес по нему внезапный удар.
«…» По его лицу можно было понять, что он не лгал, и Юнь Че слегка сузил глаза: Братоубийство, кроме того, по отношению к Божественному Сыну собственного царства? А этот парень, оказывается, и раньше был той ещё змеей?
Это свидетельствовало также и о том, что тогдашний Мэн Цзяньчжоу едва ли мог считаться достойным звания Божественного Сына Царства Плетения Снов.
Однако теперь он вёл себя так безупречно?
Похоже, что нынешний Божественный Сын Плетения Снов, Мэн Цзяньси, был отнюдь не из тех, с кем приятно иметь дело. Скорее всего, именно он втоптал этого Мэн Цзяньчжоу, который когда-то имел зловещие амбиции, в такую грязь, что тот уже не смел поднять голову.
Видимо, явление вражды между братьями за статус было отнюдь не необычным: как для королевской семьи мира смертных, так и для Верховного Божественного Царства.
Однако это было совсем не то, что хотел услышать Юнь Че. Его это нисколько не интересовало.
Тем не менее, он посмотрел на него так, будто был увлечён этим вопросом: «Ты? Убил бывшего Божественного Сына? Как такой слабак мог провернуть такое? В следующей жизни, прежде чем лгать, помочись и посмотрись в зеркало!»
Треск!
Между ладонями Юнь Че внезапно возникла молния, в треске которой слышалось явное убийственное намерение.
Мэн Цзяньчжоу издал искажённый крик ужаса, его руки уперлись в землю, а изо рта вырвался растерянный умоляющий голос: «Я не лгал… то, что я сказал, правда… если не верите моим словам… вы можете проверить мою память…»
После этих слов зрачки его глаз расширились, как будто он вновь ухватился за спасительную соломинку: «Точно! Проверьте мою память… Если я солгал хотя бы в полслова, пусть небо и земля сойдутся!»
Юнь Че сдвинул брови, ему стало немного скучно.
Он не использовал и половины слов, но фактически заставил его заговорить об этом самому.
Методы Императрицы Дьяволов… действительно хорошо работали в любом мире.
Нет, должно быть мягкость костей Мэн Цзяньчжоу… намного превосходила его и без того крайне низкие ожидания.