Слова Юнь Че глубоко врезались в сердце Фань Цинчжоу. Юнь Че небрежно поднял в руке фиолетовый меч, на его губах играла сардоническая улыбка, «Или ты попытаешься заставить и меня замолчать?»
Зрачки Фань Цинчжоу постоянно расширялись и сужались, не в силах остановиться.
Он не был глупым человеком, напротив, он был чрезвычайно хитрым, решительным и трезвомыслящим. Иначе он не пришел бы сюда так решительно, чтобы заставить кого-то умолкнуть. Необходимым условием для принятия решения заставить кого-то замолчать навеки была абсолютная уверенность в том, что он устранит другого человека, не оставив после себя ни следа.
Возможная личность Хуа Цайли повергла его в настолько глубокий шок, что у него не оставалось времени думать.
Однако он и мечтать не смел о том, что напорется на настоящую железную стену.
Это был человек, способный в одно мгновение выхватить у него меч. Он не был настолько наивен, чтобы поверить, что сможет заставить его замолчать.
Треск, треск, треск… С губ Фань Цинчжоу сорвался звук, похожий на звук раздавливаемых зубов. Он начал отходить. Сделав три шага, он вдруг опустил глаза. Под напором ветра он стремительно бросился прочь, и его фигура в одно мгновение исчезла в бескрайнем Море Тумана.
Неожиданно он сразу же скрылся. Юнь Че не стал его преследовать: зачем гнаться за мертвецом?
Он сделал долгий вдох, и казалось, что этот вдох выпустил всю его жизненную силу. Все его тело обмякло, и он опустился на колени.
«Ах!» тихо воскликнула Хуа Цайли, быстро телепортируясь к нему, «Ты в порядке?»
Она увидела побледневшее лицо Юнь Че и его руку, залитую кровью, и ее сердце пронзила боль.
Он недавно и так получил серьезные травмы, да и к тому же совершил прорыв в критическом состоянии. Его только что продемонстрированная сила и поза явно были вынужденными… Бессознательно она хотела помочь ему подняться, но, когда ее нефритовые пальцы уже почти коснулись его, она быстро отстранилась.
«Не волнуйся, я в порядке, просто немного устал», безразлично сказал Юнь Че и медленно сел. Его правая рука прикрыла испачканную кровью ладонь, «К счастью, я его спугнул».
«Почему ты использовал свою руку, чтобы поймать его меч?» Взгляд Хуа Цайли неоднократно касался руки, ранее пронзенной фиолетовым мечом, и цвет крови на его одежде показался ей ослепительным, «Ты явно мог…»
«Если бы я попытался оттолкнуть его, то был бы ранен остаточной силой», улыбнулся Юнь Че, на его лице не было и следа боли, «В панике я мог сделать только это».
«…» Хуа Цайли открыла рот, не зная, что сказать. С самого детства и до совершеннолетия она никогда не сталкивалась с подобной ситуацией и не испытывала таких странных и непривычных мыслей до этого момента.
Юнь Че снова выдохнул и сказал: «Могу ли я попросить сестрёнку-фею еще немного посторожить меня? Я скоро поправлюсь».
«Хорошо», Хуа Цайли без колебаний кивнула. Она отступила на несколько шагов и вновь создала барьер вокруг Юнь Че. Однако, по сравнению с прежними, ее движения теперь казались слегка беспорядочными, а во взгляде появилась нотка необъяснимого замешательства.
Как будто в какой-то момент ее души коснулась та часть, о существовании которой она даже и не подозревала.
Ли Суо молча наблюдала за всем происходящим, пытаясь понять намерения Юнь Че, скрывающиеся за каждой его ложью.
Юнь Че, владеющий искусством Великого Пути Будды, каждый раз, как совершал прорыв, исцелял любые свои травмы, и о слабости не могло быть и речи.
А учитывая крепость тела Юнь Че, Фань Цинчжоу было невероятно трудно пробить его руку.
Вся сложность его представления заключалась не в силе Фань Цинчжоу, а в том, что Юнь Че должен был идеально согласовать свою силу, место прокола и угол удара, чтобы получить это ранение.
Неужели такая детская манипуляция действительно возымеет эффект?
…
…
Фигура Фань Цинчжоу неслась как молния, и дикий громоподобный звук заставил реветь бесчисленных Зверей Бездны, однако его скорость ничуть не замедлялась.
Ведь ему нужно было как можно быстрее найти кое-кого и вернуться, чтобы ликвидировать угрозу. Иначе в бескрайнем Море Тумана, если другая сторона удалиться, ее будет трудно обнаружить снова. К счастью, громоподобные звуки, которые он издавал, встревожили не только Зверей Бездны, но и привлекли внимание Рыцаря Бездны.