В отдалении Хуа Циньин сначала была озадачена, но внезапно что-то поняла. Ее глаза замерцали, а затем появилось сильное чувство отрицания.
По мере того, как священное чувство, вызванное белым светом, становилось все более ясным в ее духовном восприятии, ее внутреннее потрясение стало усиливаться.
Существование так называемого «священного» в Бездне было подтверждено только документально. Если и можно было сказать, что оно существует, то лишь как «относительно священное».
Однако то, что появилось в духовном восприятии Хуа Циньин в этот момент, было самым абсолютно священным и чистым существованием, которое никогда не должно было и не могло существовать в нынешнем мире Бездны.
Живые существа не могли постичь то, с чем никогда не сталкивались. Однако это чувство святости… Оно было настолько ясным, словно существовало в рамках высшего закона, абсолютного познания, не поддающегося суждениям и сомнениям живых существ.
«Светлая… глубокая… энергия…» тихо произнесла Хуа Циньин священный термин, который должен был существовать только в древних записях. В ее колеблющихся зеленых глазах отражалось, как кровавая борозда на лбу Хуа Цайли постепенно исчезает в белом свете со скоростью, почти недоступной пониманию… пока не исчезла совсем, вместе со следами крови.
Когда белый свет рассеялся, Юнь Че убрал пальцы, и на его лице вновь появилась улыбка. Хуа Цайли подняла руку и коснулась своего лба. Её палец прикоснулся будто бы к гладкому нефриту, без малейших следов повреждений.
«Что это за сила?» В ее красивых глазах появился намек на рассеянность, а в сердце прозвучали слова «светлая глубокая энергия».
Как Богиня Разрушения Небес, она обладала наивысшим уровнем понимания. Хотя Светлая Глубокая Энергия никогда не появлялась в мире Бездны, ее характеристики были безошибочно определены в древних записях. Белоснежная, чистая и священная, она обладала самой чистой и мощной целительной способностью в мире, способной даже творить чудеса жизни.
Юнь Че слегка отвел взгляд, а затем спокойно сказал: «Это особая сила, дарованная мне моим мастером, и это секрет, который я должен хранить».
Появление Светлой Глубокой Энергии в нынешнем мире, несомненно, вызовет невообразимо огромные потрясения, если новость об этом распространится.
Несомненно, если только человек не будет достаточно могущественным, чтобы его не могли легко контролировать другие, это будет секрет, который ему нужно будет охранять всеми своими силами.
«Такой важный секрет, почему ты…»
Взгляд Юнь Че стал теплым, а губы слегка изогнулись, «Мой учитель любил говорить, что на каплю доброты надо отвечать родником милосердия. Сестрёнка-фея только что спасла меня от опасности, и даже если мне придется потратить всю свою жизнь, чтобы отплатить ей, это будет вполне заслуженно, не говоря уже о том, чтобы поделиться с ней своим секретом».
Его взгляд внезапно слегка опустился, казалось, что он некоторое время колеблется, но затем он с усилием подавил смущение и сказал: «На самом деле, здесь есть и доля эгоизма. Хотя сестрёнка-фея открыла только половину своего лица, она самая красивая и совершенная из всех, кого я видел в своей жизни».
«Рана на лбу сестрёнки-феи заставила меня внезапно понять, что самое прискорбное в мире — это не осколок несравненного нефрита, а пятно средь безупречной белизны. Поэтому я не мог не…»
«…» Сердце Хуа Цайли заколотилось от совершенно незнакомого ощущения, и она не знала, как реагировать.
«Сестрёнка-фея, ты можешь помочь мне сохранить этот секрет?» Юнь Че прошептал: «Мой мастер неоднократно повторял, чтобы я никогда не раскрывал эту силу преждевременно. Но мне трудно было сдержать себя перед сестрёнкой-феей».
Хуа Цайли была на тридцать процентов озадачена и на семьдесят процентов взволнована. Она быстро закивала: «Не сомневайся, ты помог мне, и я обязательно сохраню для тебя этот секрет в ответ. Я никому не расскажу об этом».
«И», подчеркнула она, «Очевидно, что ты спас меня больше раз, чем я тебя, так что это я должна отплатить тебе».
Юнь Че улыбнулся и ничего не сказал. Он протянул руку, и Поражающий Небеса Меч вернулся в его ладонь. При этом он не забыл убрать ранее «обронённый» огромный Кристалл Бездны. Он слегка кивнул Хуа Цайли: «Сестрёнка-фея, я был счастлив встретить тебя в Море Тумана. Я больше не буду мешать тебе культивировать. Возможно, мы еще встретимся».
С этими словами он развернулся и ушел, унося с собой Поражающий Небеса Меч.
«…» Бесчисленные слова, которые хотелось произнести, замирали в сердце, и девушка могла лишь безучастно смотреть на его удаляющуюся фигуру.