Четыре человека, стоящие позади, также были ошеломлены и замолчали.
Хе-хе, фея слишком обеспокоена, Фань Цинчжоу сменил тон: Я посоветовал, чтобы фея как можно скорее убрала этот Кристалл Бездны. В конце концов, в этом Море Тумана для слабого быть беспечным — величайший грех.
Что касается меня, то я, как тот, кто дал клятву стать Рыцарем Бездны, уже давно принял поддержание порядка в Бездне и охрану десятков тысяч душ Бездны как свою высшую волю, поэтому я не хотел бы навязываться слабым.
Закончив торжественную речь, он не стал больше смотреть на Кристалл Бездны, а сразу же повернулся, махнув рукой: Здесь больше нет необходимости в нашей помощи, пойдёмте.
Жадные взгляды практиков скользнули по Кристаллу Бездны, но так как Фань Цинчжоу сказал своё слово, никто из них не осмелился заговорить, и они все быстро ушли вместе с ним.
Хуа Цайли вздохнула с облегчением, а Меч Стеклянного Облака погасил свой свет и вернулся в состояние покоя.
В этот момент Юнь Че, находившийся в тишине, вдруг заговорил: Тебе пора уходить.
Хуа Цайли в шоке перевела взгляд на него: Ты уже завершил прорыв?
Еще нет, глаза Юнь Че всё ещё были закрыты, а его голос звучал не из его уст: Поторопись и уходи, пока не стало слишком поздно.
Почему? удивилась Хуа Цайли.
Глубокая сила вокруг тела Юнь Че непрерывно сгущалась и расширялась, явно приближаясь к последней стадии прорыва: Самое разумное, что ты могла сделать, это отдать ему Кристалл Бездны. Таким образом вы могли бы разойтись с миром. В его словах не было ничего неправильного. С того момента, как этот Кристалл Бездны увидели, он мог принадлежать только сильным.
Но ты этого не сделала, и, более того, ткнула пальцем в то, что он будущий Рыцарь Чистой Земли, и в то, что он находится посреди испытания Моря Тумана.
„Благочестивая душа“ — это клеймо Рыцаря Бездны. Как только станет известно о его поведении, это наверняка станет пятном, которое не позволит ему стать Рыцарем Бездны в будущем. Ты же, более того, знаешь его имя. Следующее, что ему, скорее всего, придется сделать, — это найти возможность убить тебя, чтобы заставить замолчать!
Хуа Цайли приоткрыла губы и мягко проговорила: Но… между мной и им ведь не было никакой обиды, неужели он и правда захочет так поступить?
Очень даже, Юнь Че ответил: Твоё происхождение, безусловно, очень благородно, поэтому ты не в состоянии понять, что два слова „Рыцарь Бездны“ означают для худородного практика. Это, скорее всего, высшая цель, к которой он стремится всю свою жизнь, и её достаточно, чтобы запечатлеть имя его клана в высшей славе будущих поколений. Этот Фань Цинчжоу, находящийся всего в полушаге от того, чтобы стать Рыцарем Бездны, не допустит никаких случайностей… даже если вероятность того, что они его сгубят, крайне мала.
Когда Фань Цинчжоу отвернулся, вспышка его глубоко скрытого убийственного намерения не могла быть воспринята неопытной Хуа Цайли, но Юнь Че почувствовал её как никогда ясно.
За время своего одинокого похода Хуа Цайли уже много раз лично столкнулась с различными видами опасных сердец и умов. Тем не менее, ей стало трудно принять сказанное Юнь Че.
Потому что это был не обычный практик, а будущий Рыцарь Бездны, заимевший право пройти испытание.
Более того, среди девяти испытаний, которые разделяли обычного пажа от статуса гордого Рыцаря Бездны, первым было испытание сердца. То, что он проходил испытание Моря Тумана означало, что он уже прошел испытание сердца и теперь… никогда не совершит греха.
Не волнуйся, он не станет, Хуа Цайли проговорила с облегчением: Рыцари Бездны — исключительно праведные люди. Даже если он только будущий Рыцарь, тот факт, что он получил право пройти испытания, уже доказывает, что он не является человеком с плохим характером.
Хуа Цайли очень уважала Императора Бездны. Все, что принадлежало Чистой земле, вызывало у нее гораздо более глубокую симпатию, чем могли испытать другие.
Юнь Че втайне усмехнулся… В конце концов, она — Божественная Дочь, которую с детства держали на руках с серебрянной ложкой во рту. Ее различение добра и зла было настолько поверхностно, что выглядело по-детски нелепо.
Он понизил тон и сказал: То, что придает Рыцарям Бездны их „праведность“, — это не их природа, а идентичность „Рыцаря Бездны“
… Хуа Цайли моргнула и посмотрела на человека, речь которого напоминала старческую, а взгляд был донельзя необычен, хотя ему было не больше сорока лет.
Два слова „Рыцарь Бездны“ — это своего рода честь, но и своего рода ограничения. Пусть так, для практиков, стремящихся стать Рыцарями Бездны, первое намного перевешивает второе. Вот почему они с несравненной готовностью подгоняют себя под „Благочестивую Душу“ ради этой идентичности и славы.