Заслон демонических сил окружал теперь Вуда, и его конь сперва выдержал натиск ветра, когда Арднех попытался снова повернуть их обратно. Словно какой-то снаряд Старого Мира, клубок сил Востока, который Вуд образовал вокруг себя, прокладывал себе путь в урагане. Но теперь ветер набрал новую силу, и черные тучи, клубившиеся в нем, ударили по заслону демонов, словно гигантские кулаки. Из наносящих удар кулаков Арднеха полыхнули молнии. Как и ветер, молнии были заряжены энергией, далеко превосходящей обычные природные явления, и каждый разряд был нацелен весьма точно. Некоторые из них обрушились на демонов, окружающих Вуда, а некоторые предназначались ему самому. Требовалась вся его смекалка, чтобы распознать нацеленные в него молнии еще в зародыше и рассеять, истощить их энергию прежде, чем они ударят — и станут слишком стремительными, чтобы он мог остановить их.
Среди сонма воинов, призванных Вудом, были и достаточно проворные для того, чтобы отразить нацеленные в них молнии. Не то чтобы эти молнии могли их убить, поскольку все жизни демонов были надежно укрыты в иных местах. Но рой стрел Арднеха обрушился на них слишком стремительно, был слишком густым и болезненным, увечащим, обжигающим, нестерпимым.
Заслон демонов был прорван и сломлен, и еще раз могучий конь Вуда был подхвачен воздушным вихрем Арднеха и отброшен назад. Грифон пролетел по ветру около двадцати километров прежде, чем ураган затих настолько, чтобы Вуд смог еще раз собрать вокруг себя своих демонических спутников. Избитые, полуоглушенные, они явились, чудовищно гримасничая, сжимая свою физическую оболочку, как только могли, чтобы сделаться как можно менее заметной мишенью для его ожидаемого гнева. Словами, в которых была заключена ужасающая сила, колдун вновь послал их вперед, на север. На этот раз сам он остался медленно кружить на своем грифоне здесь, где было более безопасно; стараясь обдумать, прочувствовать обстановку впереди, стараясь понять.
При помощи своего искусства он увидел, как его демоны летят на север за клочьями несущегося тумана, который разделял их. Теперь Арднех встретил их единственной молнией, похожей на огромный клинок; она обратилась в ярчайшую вспышку, перекрывающей весь энергетический спектр, в котором у демонов имелась полуматериальная составляющая.
И вот уже снова войско Вуда, охваченное страхом и болью, отброшено назад. Теперь наконец они обнаружили, что столкнулись с врагом более ужасным, чем Вуд, и как колдун ни проклинал их, как ни грозил, они ни за что не направились бы на север снова. Он прибег к еще более страшным проклятиям и загнал своих дрожащих вассалов в тайные темницы, чтобы они оставались там до тех пор, пока снова не понадобятся. Теперь, однако, Вуд был спокоен, несмотря на все свои проклятия и кары. Ярость его улеглась. Он понял, что еще толика усилий, приложенных его демонами, все равно ничего не дала бы; им просто было не под силу устоять перед Арднехом.
Как мог Вуд так чудовищно недооценивать силу своего врага? Не удалось ли Арднеху недавно чудовищно пополнить свою энергию?
Арднех был не просто достаточно силен, чтобы справиться с ними. Самым обескураживающим было открытие, что эта непробиваемая оборона почти не поглощала внимания Арднеха. Наблюдая за последним разгромом своего войска демонов, Вуд впервые смог — или ему дозволили — прочувствовать масштаб влияния Арднеха по всему миру. Арднех обрел такую силу недавно, понял Вуд, иначе Восток давно бы уже проиграл войну вместо того, чтобы воображать себя на пороге победы.
Арднех явился перед мысленным взором Вуда в образе высокого мощного человека, шагающего среди своры дворняг, которые, тщетно кусаясь и рыча, вертелись у него под ногами. Пес по кличке Вуд удостоился ровно столько внимания, сколько требовалось, чтобы отшвырнуть его прочь; между тем основное внимание Арднеха было направлено куда-то в другое место; куда-то, куда не могло проникнуть видение-восприятие Вуда.
Ложь, сказал себе Вуд и почувствовал некоторое облегчение; ложь. Иллюзия, внушаемая ему, чтобы смутить и ослабить его. Но доказать себе, что это ложь, колдун никак не мог. Если уж с ним мог быть проделан подобный фокус, а он не мог даже определить, было ли это фокусом, то вполне возможно, что он пытался сейчас противостоять врагу, который был способен уничтожить его.
За долю секунды он понял, что Арднех приближается к нему, чтобы убить…
Сонм демонов был рассеян. Колдун развернул своего скакуна и со всей скоростью обратился в бегство, удары молнии преследовали его вместе с ветром. Вуд выжил, но его демон-скакун получил такой сильный удар, что утратил способность летать. Всего искусства Вуда едва хватило, чтобы спасти себе жизнь, позволить себе свалиться с падающего скакуна в заливаемые дождем кусты, в гущу ветвей, качающихся под неистовыми ударами бури. Потрясенный и задыхающийся, с ушибами, но не получивший никаких серьезных ранений, колдун понял, что Арднех снова далеко от него и что сам он находится в километре-двух от того лагеря, где оставил констебля.
Спотыкаясь, Вуд пробирался под дождем по болотной траве. Он знал, что последняя сила, на которую мог полагаться Восток, должна быть привлечена.
Вуд ковылял на исцарапанных усталых ногах к лагерю констебля, продумывая, что ему следует сказать, чтобы его прибытие было не таким позорным. Он был метрах в ста от своей цели, когда услышал, как происходило внезапное, возглавляемое Чапом, нападение на лагерь.
После того, как прошел первый шок, Вуд не испытывал особого удивления. Ночь принадлежала Западу, и уже не в первый раз восточные позиции, которые считались неприступными, захватывались врасплох. Он приостановился, пытаясь определить, что происходит впереди. Вражеские силы казались довольно незначительными. Арднеха нигде поблизости не было. У Вуда не было под рукой ни одного подходящего демона, но тем не менее, быстро оценив обстановку, он торопливым шагом поспешил вперед. В нем снова разгорелся гнев — вместо отдыха, пищи и вина, которые он надеялся найти впереди, там ждала только новая битва. Но его гнев был холодным и расчетливым. Позор поражения, нанесенного ему Арднехом, был бы смягчен победой здесь; вместо того, чтобы появиться перед констеблем побитым, он пришел бы спасителем. Впереди виднелись огни и слышались крики. Дела Востока в настоящий момент обстояли не лучшим образом.
Вуд не зря считался величайшим колдуном Востока. Когда в дело вступали мечи и проливалась кровь, любому магу было трудно найти действенное заклинание — сейчас Безымянный лежал где-то впереди, истекая кровью, рассказало Вуду его сверхчувственное восприятие, — но могущество Вуда по-прежнему было велико, даже теперь, когда его самые лучшие силы были рассеяны, а энергия почти полностью растрачена. Но у него было одно важнейшее преимущество — преимущество внезапности — столь же существенное для мага, как и для солдата…
Забыв об израненных, усталых ногах, Вуд приблизился к лагерю, где перед горящими палатками метались и дрались темные фигуры. Ему потребовалось всего мгновение, чтобы увериться в том, что среди нападавших не было ни одного западного колдуна, который сумел бы оказать серьезное противодействие его заклинаниям. Толстяк, который раньше с помощью Арднеха свел на нет усилия Безымянного, был здесь, но это не имело значения для Вуда, пока сам Арднех оставался в стороне.
Стоя в тени деревьев у границы горящего лагеря (подходящее место, откуда он мог наблюдать за происходящим, не рискуя быть замеченным), Вуд произнес одно длинное слово и начал потихоньку делать пассы одной рукой. Толстый колдун упал первым. Почти грациозно крутнувшись на месте, размахивая амулетами, которыми были увешаны его руки, он рухнул на землю, как срубленное дерево. Один за другим, попадая в поле зрения Вуда, люди западного отряда валились на землю, выгнув спины, корчась в конвульсиях. Их, кажется, и было-то меньше дюжины, даже меньше, чем сперва думал Вуд. Они ничего не могли поделать против Вуда, поскольку он не дал им времени найти его и зарубить. Один из их вожаков оказался поблизости от колдуна. Этот высокий человек выскочил из шатра констебля с высоко поднятым окровавленным мечом. Заметив Вуда или каким-то образом ощутив его присутствие, воин бросился вперед, словно взбесившееся животное. Но хотя широкие шаги так приблизили его к Вуду, что тот вынужден был в последний момент увернуться от смертоносного клинка, западник упал.