уть. Они подошли к дверному проему, но, когда Чап заглянул в него, там не оказалось ничего, кроме ниши, никакого пути наружу... но он должен был продолжать начатое для принесения присяги, чтобы достичь глубинных кругов Востока. Что еще он мог сделать? Они спускались все ниже и ниже, хотя теперь очень медленно. Вскоре все повторилось - где-то глубоко внизу зародился некий звук и быстро поднялся наверх. - Это Запранос,- сказала Чармиана. На этот раз они услышали басовитое гудение, которое наводило на мысль о безумном неистовстве сотворения мира; на этот раз весь мир содрогнулся и сжался перед тем, что поднималось из глубины, и свет, отбрасываемый им впереди себя, был синим и пробуждающим ужас. Чармиана заскулила было: - Властитель За... Чап сгреб ее в охапку, зажал ей рот рукой и распластался вместе с ней на загибающемся карнизе, на этот раз в полный рост, повернувшись лицом к скале. Сотрясая и подминая под себя вселенную, сметая на своем пути воздух и скалы, оглушая своей громовой поступью, сияющий повелитель демонов прошагал мимо них. Если он и заметил их, то не обратил на них внимания, словно на муравьев. Чап не видел демона. Его глаза зажмурились сами собой, а в тот миг, когда демон оказался ближе всего к ним, все кости Чапа, казалось, превратились в студень. Это наверняка был Запранос. Нечего было и думать выказывать смелость; в сравнении с ним демоны, поднимавшиеся из провала раньше, были мелюзгой. А демон, который много дней назад вошел в его нищенскую лачугу, чтобы вылечить и запугать его - тот был просто кривлякой, мальчишкой-пакостником, не больше. Когда мир снова стал устойчивым, нормальным и спокойным, Чап поднял голову, ухватил Чармиану за волосы и повернул ее лицо к себе. - Откуда ты узнала, что это был он? Еще издали, при первых звуках его приближения? Она казалась искренне удивленной. - Я не знаю... мой Чап, я не знаю. По звуку его шагов? Но разве я могла однажды встретиться с ним и забыть об этом? Ты прав, я поняла сразу, что это был он. Но я не знаю, как. Чап медленно поднялся на ноги. Было одно маленькое утешение: игра, которую он должен был вести, не могла продолжаться до тех пор, пока повелитель демонов не вернется оттуда, куда позвали его непредвиденные обстоятельства. Чап мог бы найти какие-нибудь причины задержаться здесь до его возвращения. Но сию минуту он не мог придумать никакого правдоподобного объяснения тому, чтобы оставаться на месте. Он снова медленно повел Чармиану вниз. Они прошли всего лишь еще два витка неуклонно сужающейся трубы, когда издалека, сверху, донесся совершено другой, более человеческий звук. Это был слабый, но безошибочно узнанный ухом Чапа шум битвы - воинственные крики и лязг оружия. Чап прислушался, зная теперь, что демоны пробудились. Никто в цитадели не считал возможным, чтобы Томас напал открыто; что ж, его недооценивали не впервые. Следовательно, ожидание Запраноса могло занять некоторое время, хотя более вероятным казалось, что вскоре он возвратится победителем. Трудно было себе представить, чтобы Томас смог собрать силы, равные силе повелителя демонов, пусть даже ему удалось провести свою армию по проходу. Чап ухмыльнулся, как всегда, когда испытывал мучительную боль. Он вел Чармиану вниз до тех пор, пока они не подошли еще к одному проему, ведущему еще к одной глухой нише. Там он схватил ее за руку и втащил внутрь. - Что это? - прошептала она, снова пугаясь. - Ничего. Просто мы должны немного подождать. Он ожидал, что она начнет расспрашивать, почему, и обдумывал возможные ответы. Но Чармиана стояла, потупив глаза, с лицом, наполовину скрытым волосами. Конечно, такое поведение было позой, частью плана, который она вынашивала. Ему уже приходилось видеть ее напуганной, но никогда - кроткой и молчаливой. Раздумывая о том, что делать дальше, он сел, прислонившись спиной к стене, следя за входом в нишу. Почти робко Чармиана опустилась рядом с ним. Новым, непривычно тихим голосом она произнесла: - Господин Чап, когда я сидела в камере, то надеялась, что ты придешь за мной. Он хмыкнул. - Почему? - О, не потому, что ты должен был прийти, чтобы помочь мне; я даже не смела надеяться на это. Даже теперь... но я знала, что если ты придешь, чтобы отомстить, то рассчитаешься со мной быстро и честно. Не так, как Сом; не так, как любой другой. Он снова хмыкнул. Внезапно заинтересовавшись тем, что он будет чувствовать теперь, освобожденный от чар, он притянул ее к себе так, что их губы и тела прижались друг к другу. Она застонала и напряглась, словно удивившись,- а затем ответила на поцелуй со всем своим умением и с гораздо большим желанием, чем когда-либо раньше. И тут ему стало ясно, что прикосновение к ней ничего для него не значило. Это было все равно что обнимать огромную дышащую куклу. Он отпустил ее. К его удивлению, Чармиана припала к нему, рыдая. Он никогда не видел ее такой; пораженный, он ждал, чем это закончится. Между всхлипываниями она пролепетала: - Ты - ты, значит, находишь меня - не слишком изменившейся? - Изменившейся? - Затем он вспомнил кое-что, что делало понятным ее поразительное поведение.- Нет. Нет, ты совсем не изменилась. Наш могущественный вице-король солгал в отношении уничтожения твоей красоты. Ты выглядишь не хуже, чем всегда, вот только грязновата.- Впервые за много дней Чап слышал свой голос как самый обычный, естественной звук. Чармиана несколько мгновений смотрела на него, не отваживаясь поверить. Ее всхлипывания внезапно сменились возгласами радости и облегчения. - О, Чап, ты мой повелитель - верховный и единственный господин.- Она прерывисто, странно смеялась. На Чапа нахлынули чувства, доселе ему неведомые. Они были сродни безумию. Он не мог разобраться в них или подавить их. Он зарычал, вскочил и рывком поставил Чармиану на ноги. Он схватил ее за плечи и сжимал, пока не стало казаться, что вот-вот могут хрустнуть кости, пока она непонимающе не застонала. Затем, продолжая удерживать жену левой рукой, Чап размахнулся и правой, открытой ладонью, но со всей бушевавшей в нем яростью, дал ей пощечину. - Это тебе за то, что ты предала меня, за то, что меня использовала, за то, что пыталась меня убить! Удар свалил Чармиану с ног и заставил замолчать. Лишь некоторое время спустя она вздрогнула, застонала и села, на этот раз утратив всю свою грацию. Ее волосы больше не скрывали лица. Кровь капала с губ, а на подбородке уже расцветал синяк. Наконец она смогла задать ему вопрос, изумленно и кротко: - Почему сейчас? Почему ты ударил меня сейчас? - Ну что ж, лучше поздно, чем никогда. Я мщу по-своему, как ты сказала. Не так, как Сом, не так, как любой другой здесь.- Сжимая рукоятку меча, Чап выглянул из ниши, оглядев спиральную тропу. Пусть теперь нападают на него; он - Чап, сам себе господин, и таким он решил умереть. Увидев недоумение, написанное на ее лице, он продолжил: - Ну-ка, тряхни головой и постарайся уразуметь то, что я сейчас скажу. Я не собирался выводить тебя из этого проклятого места. Я должен был разыграть роль придворного шута Сома и Запраноса; таким образом я должен был доказать свое право присоединиться к элите Востока. Им не нужен на службе свободный человек. Они должны располагать людьми, связанными клятвой, раболепствующими, лижущими им задницу. ~Тогда~ они откроют своим проверенным рабам секреты власти и двери к богатству. Так они говорят. Лжецы. Насмешники над калеками, обрыватели крыльев у мух. Не знаю, разит ли от Сома смертью - или только лошадиной мочой! Он почувствовал себя лучше благодаря этой продолжительной речи и еще лучше благодаря действию, непосредственно предшествовавшему ей. Теперь в нише воцарилась тишина. Чап задышал медленнее, а Чармиана - ровнее, к тому же она перестала стонать. И тут наверху опять послышались лязг и крики - там кипела битва. Чармиана, почти нормальным голосом, спросила: - Это Томас напал? Но ведь наши генералы считали это невозможным? Чап проворчал в ответ что-то неразборчивое. - Эти, с Запада, причинили мне много вреда,- сказала Чармиана.- Но если бы я могла выбирать, я присоединилась бы к ним, а не к Сому. - Ты поступила бы мудро, если бы смогла так сделать. Они, на Западе,- живые люди, и многих поверг бы к твоим ногам один взмах твоих ресниц. Что еще? Какая-то мысль или воспоминание снова вернули выражение удивления на ее лицо. - Чап... Я никогда не спускалась раньше в эту пещеру - и все же мне кажется, что я была здесь. Происходящее кажется мне знакомым. Извилистая тропа, эти ниши. Звуки, вызываемые проходящими демонами, ощущения, рождаемые ими, чувство безысходности, прежде всего.- Она вздрогнула.- Но как я могу узнавать их и не помнить ясно? Чап мыслил практично. - Если ты бывала в этой пещере или видела ее в каком-то видении, тогда припомни выход из нее, которым мы могли бы воспользоваться. Чармиана бросила на него долгий испытующий взгляд, в котором сквозили остатки былой надменности, но ее изможденное лицо слегка смазало эффект этого взгляда. - Теперь ты уже закончил мстить мне? - У меня есть заботы и поважнее. Например, выбраться отсюда теперь, когда загубил свой шанс присягнуть на верность Востоку. Да, я помогу тебе выбраться, если ты поможешь мне. Но только начни снова хитрить, и я сразу сброшу тебя в яму. Она грустно кивнула. - Я помогу тебе всем, чем смогу, так как знаю, чего можно ожидать от Сома. Что мы должны делать? - Ты спрашиваешь меня? Я думал, что ты сможешь припомнить выход из этой дыры. И достаточно быстро. Пока продолжается битва, о нас, вероятно, не вспомнят. Чармиана уставилась на него с сомнением и беспокойством. - Я думаю - то ли припоминаю, то ли мне видится - я думаю, что внизу нам не выйти.- Ее голос стал отрешенным.- У основания этой трубы находятся только глухие полости в почерневшей скале. И еще странные огоньки и рычащие демоны. Я хотела было убежать, но отец схватил мою...- Она оборвала фразу, тихонько вскрикнув, ее голубые глаза расширились. - Твой отец водил тебя туда вниз? Экумен? - Чап не пытался вникнуть в услышанное; если это было частью нового хитроумного обмана, то он не мог понять его смысла. Он подсказал: - Как ты выбралась наружу? Если внизу нет никакого выхода, значит, мы должны снова подняться наверх. Где верхушка этой шахты выходит из толщи горы? Ей пришлось напрячься, чтобы припомнить и ответить ему. - Я не знаю. Не думаю, чтобы я когда-нибудь бывала у вершины этой трубы. Мне кажется, что мы и вошли и вышли где-то на уровне камер... Чап, зачем моему отцу понадобилось приводить меня сюда? Не отвечая, Чап вывел ее из ниши и быстрым шагом начал долгий подъем. Они почти не разговаривали друг с другом до тех пор, пока снова не поднялись к камерам. Здесь Чап настороженно огляделся, но по-прежнему никого не было видно. Камера Чармианы снова была отперта. Должно быть, все способные к бою были мобилизованы; но долго ли сохранится такое положение, трудно было сказать. Он сжал руку Чармианы. - Ты сказала, что вошла и покинула шахту где-то здесь. Вспомни какой-нибудь путь из крепости, которым мы можем воспользоваться. - Я...- Она обессиленно потерла лоб.- Я не могу вспомнить никакого пути. Мы должны идти к вершине. Там должен быть какойнибудь выход, по крайней мере, к солнечному свету, если не к свободе. Чап быстро двинулся вверх. Шум битвы здесь был заметно громче. Им по-прежнему никто не встречался. Труба стала прямой, открылось серо-голубое небо над отверстием, окруженным острыми обломками скалы. Тропа, казалось, шла прямо к отверстию и наружу, к ничем не отгороженной от них свободе. Чапу и Чармиане оставалось пройти только один виток по трубе до выхода, расположенного едва ли в десяти метрах над ними, когда там появилась голова человека в шлеме и ожерелье гвардейца. Он глядел вниз. Прежде, чем Чап успел среагировать, человек увидел их. Он крикнул что-то, обращаясь как будто бы к кому-то, находящемуся позади него, и отшатнулся, исчезнув из поля зрения. - Наверное, мне лучше пойти первой,- предложила Чармиана шепотом. - Я тоже так думаю.- Чап предпочел бы не пытаться пробиться силой по этой узкой тропе, которую охраняли неизвестные силы противника.- Я пойду на шаг позади тебя, как конвойный.- Люди наверху не могли твердо знать, каково теперешнее положение Чапа и Чармианы, даже если и были в курсе, что накануне ночью она была узницей. Это соответствовало обычаям погрязших в интригах дворов Востока. Чармиана поправила волосы, улыбнулась и пошла впереди. Чап двинулся следом. Они прошагали оставшиеся полвитка вверх по трубе и оказались в поле зрения людей, охранявших узкий выход на вершине. Те смотрели вниз с, по меньшей мере, некоторым подозрением. Там было человек восемь-десять гвардейцев, и Чап с внутренним трепетом отметил, что среди них были пикенеры и лучники. С гневом в голосе Чармиана крикнула: - Эй, вы там, офицер! Что вы уставились на нас как на пустое место? Принесите мне холодной воды! Мы поскользнулись, упали и едва не убились на вашей никчемной тропинке! - Нужно было как-то объяснить ее испачканный наряд и следы гнева Чапа, видневшиеся на ее подбородке и губах. Лица солдат из подозрительных превратились в непроницаемо бесстрастные. На груди Чапа все еще висела цепь Сома, массивная, золотая, и он постарался, чтобы ее наверняка заметили, одновременно наградив офицера своим самым высокомерным и нетерпеливым взглядом. Гвардейский офицер - лейтенант - несколько смягчился. Он не смог скрыть своего удивления. - Госпожа Чармиана? Я слышал, что вы...- он оборвал фразу.- Дело в том, что в соответствии с полученным мной приказом ни вы, ни ктолибо другой не имеет права пройти этим путем. - Дама хотела получше видеть битву,- сказал Чап, незаметным касанием подталкивая ее вперед. По тому, как некоторые солдаты оглядывались через плечо, он решил что все происходящее хорошо видно с того места, где они стояли. Лейтенант запротестовал. - Благородный господин, почему бы вам не понаблюдать с балкона? - Но он не предпринял никакой попытки преградить им дорогу. Вместо этого он обратился к одному из своих людей, приказав: - Эй, ты, найди немного воды для дамы. Чармиана с Чапом подошли прямо к верхней точке тропы и стали среди солдат. Они оказались в центре обрывистой площадки, примерно на полпути от цитадели к отвесному скальному обрыву. Глядя поверх остроконечных скал, они хорошо видели сражение, кипевшее, наверное, метрах в трехстах от них. В данный момент схватка велась не врукопашную, не мечами, но, тем не менее, от этого она не была менее смертельной. Начало прохода удерживал передовой отряд Запада, снабженный какими-то баллонами, которые должны были удивить защитников крепости. Гвардия - или большая ее часть - была выстроена на равнине в боевом порядке, но пока только выжидала. Над землей, между противоборствующими сторонами, плавая, словно клуб дыма, реял Запранос. Мощь повелителя демонов была направлена в противоположную от Чапа сторону, но все же ему показалось, что он ощущает некую ее отдачу; Чап повернул голову к цитадели. Там, у парапета, виднелись маленькие фигурки; ему показалось, что он видит Сома. Над фортом тарахтела одинокая валькирия, направляясь к своему высотному дому. Чармиана закончила жадно пить из фляги, поданной ей одним из солдат. - О, капитан,- теперь она улыбалась, соблазнительно облизывая разбитые губы,- я слышала, что вы - галантный мужчина, и поверила; поэтому я вскарабкалась по этой ужасной тропе, к вам. Я хочу видеть завершение боя вблизи, а не из толпы напуганных женщин за стеной. Безусловно, даже если я пройду еще чуть дальше, с вами и вашими отважными людьми я буду в безопасности? - Я...- лейтенант покраснел, пытаясь сохранять твердость. Как просто! Чап молча дивился, покачивая головой, пока в свою очередь пил из фляги. Гвардейцы в отдалении издали боевой клич, и где-то закаркала рептилия. Чармиана продолжала: - Мы не имеем в виду, что вы должны покинуть свой пост. Господин Чап отойдет вместе со мной, но только немного дальше по площадке... Скажу вам правду - тут замешано пари, и я чувствую, что должна буду вознаградить вас, если вы поможете мне его выиграть. У лейтенанта было не больше шансов, чем было бы у Чапа, напади он на него безоружным и в одиночку. Через несколько мгновений Чармиане и сопровождавшему ее важному господину уже помогали перебраться через баррикаду из камней. Когда они вышли на открытую, изрезанную трещинами площадку, которая простиралась до места битвы, Чап снова услышал рептилию, каркавшую где-то позади них, и на этот раз подумал, что под прикрытием создаваемого ею шума может перемолвиться с Чармианой парой слов. Чап взял свою супругу за руку, словно чтобы поддержать ее на неровной земле, и она обратила внимание на его крепкое пожатие. Они пошли быстрее. Шаг за шагом, метр за метром баррикада, солдаты и власть Востока оставались позади. Однако путь впереди не был свободен. "...сбежжааали! - донесся скрипучий крик рептилии, теперь значительно более громкий.- Награда за их тела, двойная награда за живых! Предатель Чап из Северных провинций! Бежавшая узница Чармиана из Разоренных Земель!" Чап побежал, петляя на каждом втором-третьем шаге, чтобы сбить прицел лучникам. Чармиана, бежавшая сразу за ним, вскрикнула словно в нее наконец попали. Путь впереди перегородила расселина, одна из глубоких трещин, идущих по краю горы. В этом месте она была слишком широкой, чтобы даже отчаявшийся человек попытался перепрыгнуть ее. Чем дальше бежал Чап, тем более коварной становилась земля под ногами, и он упал на четвереньки, чтобы не останавливаться, даже когда стрела просвистела у него над ухом. Из выкрикиваемых офицером приказов он понял, что преследователи вот-вот нагонят их. Рептилия ликующе вопила прямо над ним. Чармиана панически вскрикивала при каждом шаге, но ее крики не отставали от Чапа ни на пядь. Он достиг края глубокой расщелины. Бежать вдоль него по торчащим камням было бы слишком долго и мучительно, и преследователи, конечно, сразу подстрелили бы его с такого близкого расстояния. Перепрыгнуть трещину было невозможно. Попытка спуститься по ее почти отвесной стене в любое другое время показалась бы безумием, но сейчас Чап не колеблясь начал соскальзывать и сползать вниз. Уж лучше стремительное падение, чем подземелье с демонами под цитаделью. Но не все еще было потеряно: склон нависал уступом, давая некоторую защиту от сыплющихся сверху стрел и камней; и теперь Чап смог разглядеть, что у далекого подножия трещина переходит в высохшее русло ручья и ведет прочь от владений Сома. Чап свешивался на руках, раскачивался и прыгал, спускаясь по склону. Еще одна стрела, пущенная почти вертикально вниз, просвистела мимо и врезалась в камень. Он сорвался и полетел вниз, в отчаянии скользя и пытаясь ухватиться за что-нибудь, и в конце концов уперся ногами в выступ, который был немногим шире его ступни. Мгновением позже за Чапа, едва не стащив его в пропасть, ухватилась Чармиана, которая соскользнула рядом. Слева от него карниз почти пропадал, затем расширялся значительной плоской площадкой под огромным нависающим козырьком. С Чармианой, продолжающей цепляться за его одежду, он устремился по этому пути. Каким-то образом им удалось забраться в это относительно безопасное укрытие по карнизу - предприятие, с точки зрения здравого смысла равносильное самоубийству. На плоской площадке, достаточно просторной, чтобы там можно было безопасно расположиться и перевести дух, они были закрыты от стрел. Где-то метрах в десяти-двадцати над ними невидимый лейтенант растерянно выкрикивал новые приказы. Рептилия нашла их почти сразу. Она зависла над расщелиной, выкрикивая проклятия и предупреждения, предусмотрительно оставаясь вне пределов досягаемости меча. Чармиана, широко размахнувшись, швырнула в нее камнем; пущенный неумелой рукой, он попал в крыло. Тварь вскрикнула и отлетела в строну, пытаясь удержаться в воздухе. Но она уже успела раскрыть их убежище находящимся над ними людям. Чап встал и вытащил меч, поджидая приближающихся людей. Среди возобновившихся звуков битвы, доносящихся издалека, он вскоре различил более близкий звук - шарканье обутых в сандалии ног, скользящих по камням и слишком занятых поисками опоры, чтобы подбираться скрытно. - С двух сторон! - выкрикнула Чармиана. Люди соскальзывали вниз по направлению к ним с обеих сторон их пещероподобного укрытия. Все нападающие должны были заботиться прежде всего о том, чтобы удержать равновесие. Чап легко справился с первым раньше, чем тот сумел что-либо сделать - он успел только беспомощно взмахнуть руками для равновесия. Затем Чап повернулся, достаточно быстро, чтобы встретить второго в такой же невыгодной позиции. Этот, полетев вниз, но выронил меч и умудрился схватиться за скалу. При виде его пальцев, лихорадочно цепляющихся за край выступа, Чармиана вскрикнула, подскочила к нему и раздробила пальцы камнем. Чап снова присел, пользуясь возможностью отдохнуть. Когда Чармиана опустилась на колени рядом с ним, он произнес: - Им придется нелегко, здесь нас так просто не достанешь. Поэтому им остается только поджидать нас снаружи.- Он бросил быстрый взгляд на склон внизу и убедился, что там он круче, чем над ними.- Не думаю, чтобы ты выбиралась наружу этим путем, когда была здесь в последний раз. - Я... не знаю.- Несколько удивив Чапа, она на некоторое время снова погрузилась в собственные мысли.- Я была тогда всего лишь ребенком. Лет двенадцати, наверное. Мой отец вел нас...- Ее лицо изменилось, глаза расширились от шока воспоминания.- Мою сестру и меня. Мою сестру. Карлотту. Я не думала о ней с того времени до сегодняшнего дня. Я забыла, что она вообще жила на свете! - Так. Но как ты выбралась наружу? Может, как-нибудь спустилась с этого обрыва? - Подожди. Дай мне подумать. Как странно, что стерлось так много воспоминаний... она была на шесть лет моложе меня. Теперь воспоминания возвращаются. Мой отец свел нас обеих длинным спиральным путем. В обиталище демона у подножия. Там... он толкнул нас обеих так, что мы упали, а сам повернулся и побежал. Я видела его развевавшуюся одежду, а Карлотта лежала рядом со мной и плакала. Ох, да. Должно быть, это и было посвящение моего отца, его присяга на верность Востоку. Да, теперь я это понимаю. - Что произошло дальше? Почти успокоившись, Чармиана погрузилась в прошлое. - Мы, напуганные, лежали там. И прежде, чем мы успели встать, он пришел за нами. - Он? - Владыка Запранос. Чтобы пройти посвящение, наш отец должен был отдать нас повелителю демонов.- Теперь глаза Чармианы обратились к Чапу, но ее разум по-прежнему был в прошлом.- Владыка Запранос потянулся к нам, и я вскочила на ноги, схватила Карлотту и, оттолкнув ее от себя, закричала: "Возьми ее! Я и так уже принадлежу тебе. Я уже служу Востоку!" - Чармиана мелодично засмеялась, заставив Чапа слегка отшатнуться.- Я закричала: "Прими Карлотту в залог моей верности!" И рука Запраноса, почти настигшая нас, замерла.- Нервный смех Чармианы неожиданно оборвался.- Он... он расхохотался. Это было самым ужасным, что мне доводилось слышать. Потом он снова вытянул руку и погладил мои во... Чармиана не договорила, вскрикнула и схватилась за золотистые волосы, в беспорядке свисавшие ей на глаза, словно какая-то чужая тварь уселась ей на голову. Затем она кое-как справилась с собой, отбросила волосы за спину и продолжила.- Да, Запранос погладил мои волосы. И позже, когда Элслуд попытался изготовить из них приворотный талисман...- Она остановилась. - Вышло все наоборот? - закончил Чап.- Всякий мужчина, носивший талисман,- и он сам в том числе - испытывал к тебе непреодолимую страсть. Но не думай теперь об этом.- Он медленно вытянул руку, но не решился коснуться золотых волос, которые совсем недавно держал так грубо. Затем проговорил: - Ты полагаешь, что в тот день - повелитель демонов - мог спрятать свою ~жизнь~ здесь? Эта мысль не показалась Чармиане невероятной. - Нет, Чап. Нет. Ханн тщательно исследовал мои волосы, когда мы думали о том, как лучше использовать чары, пытаясь найти источник их необычайного могущества. Ханн нашел бы жизнь демона, если бы она там была. Он мог бы сделать повелителя демонов нашим слугой.- Она улыбнулась.- Нет, Запранос никогда не был бы столь глуп, чтобы доверить ~мне~ свою жизнь. Он слишком хорошо понял меня. Когда он коснулся моих волос, то сказал мне: "Иди свободно из этой пещеры и служи Востоку. Есть большая потребность в таких, как ты". Да, теперь все воспоминания ожили. Мой отец был очень удивлен, когда я выбралась вместе с ним. Очень удивлен, увидев меня, и не слишком доволен. О, он с явной надеждой поглядывал назад, не освободилась ли также и моя сестра. Она была его любимицей, к ней он действительно был привязан. Но ее демон оставил у себя. - Думаю, что и мой отец забыл о том, что произошло здесь; по крайней мере, он никогда не говорил ни об этом, ни о Карлотте... Чап, что случилось? Он вскочил на ноги, словно снова собираясь встретить врага, но не поднял оружия, а только пристально уставился на Чармиану сверху вниз. Не отводя от нее взгляда, он вложил меч в ножны, схватил ее за руки и поднял. Она изогнулась, словно ожидая еще одного удара. Но он только быстро тряхнул ее и спросил: - Скажи мне вот что. Как он тогда выглядел? - Кто? - Запранос.- Голос Чапа был немногим громче шепота.- На что он был похож тогда, какое обличье он принял? - Его глаза непрерывно сверлили ее. - Ну, обличье высокого мужчины, гиганта в черных доспехах. Обличье демона ничего не значит. Я узнала его сегодня даже на расстоянии по тому ощущению, что пришло вместе с ним, по такой же слабости... - Да, да! - Он отпустил ее. Захваченный какой-то неотвязной мыслью, он отвернулся, затем повернулся обратно.- Ты сказала, что твоей сестре было шесть лет, когда демон забрал ее? - Я не знаю точно. Что-то около того. - И она была красива? - Некоторые так считали. Да. - Это он мог и изменить - для повелителя демонов это пара пустяков,- пробормотал он, глядя сквозь Чармиану в пространство.- Какое было время года? - Чап, я... какая теперь разница? - Говорю тебе, это важно! - Чап снова гневно глянул на Чармиану. Она прикрыла глаза и, нахмурившись, наморщила свой прекрасный лоб. - Должно быть, это случилось шесть лет назад. Думаю... Нет, это было весной. Шесть с половиной лет назад. Не думаю, что смогу высчитать точнее... - Этого достаточно! - Чап хлопнул в ладоши, его лицо и голос выражали торжество.- Должно быть так. Должно быть. Юный глупец сказал, что она пришла к ним весной. - Что это ты бормочешь? - В голосе Чармианы прорвался ее норов.- Как это может помочь нам теперь? - Еще не знаю. Что случилось с твоей сестрой? Прежде, чем Чап успел закончить вопрос, позади него раздался слабый звук, и он обернулся, обнажив меч и готовый к действию. Но на узкий карниз спрыгнуло всего лишь маленькое коричневое пушистое создание длиной от головы до хвоста не больше половины меча. - ~Чапчапчапчапчап~.- Прижавшись к земле, словно в мольбе, вне пределов досягаемости Чапа, оно открывало безобидную с виду пасть с плоскими зубками, откуда неслось нечто среднее между стонами и икотой. Чапу потребовалось время, чтобы понять: это повторялось его имя. - ~Чапчапчапчап, верховный владыка Драффут просит тебя прийти к нему~.- Создание выговорило все это как одно длинное слово, будто заучило свою короткую речь наизусть, совершенно не понимая ее смысла. Такое маленькое существо не могло быть очень уж разумно. - Я должен прийти к владыке Драффуту? - переспросил Чап.- Когда? Как? - ~Чап прийти, Чап прийти. Скажи человеку Чапу, теперь за ним охотятся, верховный владыка Драффут просит прийти его в свя-ти-лище. Поторопись и скажи человеку Чапчапчапчап~. - Как я могу прийти к нему? Куда? Покажи мне дорогу. Словно чтобы показать Чапу, как, маленькое четвероногое животное крутнулось на месте, спрыгнуло с карниза и снова с легкостью вскарабкалось по стенке обрыва, проскальзывая между камней там, где человек с трудом смог бы просунуть руку. Чап сделал только один шаг, а затем мог лишь следить за зверьком, надеясь, что, быть может, тот поймет, что человек не может последовать за ним. Он повернулся к Чармиане. - Что скажешь? Если это ловушка, то наживка держалась на таком безопасном расстоянии, что нечего было даже и пытаться схватить ее. Чармиана покачала головой, одновременно с завистью и интересом. - Похоже, тебя искренне, без подвоха, пригласили в святилище. Я слышала, что маленькие животные время от время выполняют поручения владыки животных. Разве Драффут знает тебя как врага демонов? Это могло бы все объяснить. Прежде чем Чап успел ответить, снова послышался шорох - это гвардейцы пытались добраться до них с обеих сторон. Вероятно, они увидели прошмыгнувшего мимо маленького гонца и стали опасаться, что их добыча замышляет побег. Как и прежде, Чап расправился с врагом справа от себя прежде, чем тот смог воспользоваться своим оружием. Чармиана тем временем отвлекала внимание того, что заходил слева. Пригнувшись для безопасности, она потеряла равновесие, упала к его ногами и... вцепилась в колени своего противника, пока тот пытался сосредоточить свое внимание на Чапе. Однако ноги его были в плену; клинок Чапа рассек его, и он рухнул. Чармиана быстро отпустила его колени, и гвардеец свалился с уступа. Чап решительно обернулся к человеку, которого свалил с правой стороны от ниши. Это был тот самый лейтенант, которого они подбили на то, чтобы он позволил им пройти; теперь он обронил оружие и скорчился, истекая кровью и царапая пальцами камни. Чап осторожно откатил его от края уступа и перерезал ему горло. Чармиана следила, сперва не понимая, за тем, как Чап заканчивал перерезать шею, полностью отделяя голову от туловища. Когда ожерелье из невзрачного на вид металла Старого Мира было снято, он начисто вытер его о форму лейтенанта и взял в руки. Несколькими пинками он столкнул обезглавленное тело в пропасть. Теперь она поняла, или, по крайней мере, ей так показалось. В ее голосе прозвучала злость, возможно, порожденная завистью, а может, страхом остаться одной. - Ты дурак. Валькирии не заберут к Драффуту невредимого. Тем более того, у кого ожерелье не надето на шею, как полагается. - Вы не совсем правы, госпожа. Я говорил с солдатами. Валькирии ~подберут~ человека, чье ожерелье снято. Предположим, он сражен таким образом, что его голова отделена от тела. Теперь на ее лице было написано, что она полностью поняла его замысел. Ее гнев разгорелся. - Отнюдь не каждый мертвец попадает во владения Драффута вовремя, чтобы его оживили, и отнюдь не всегда лечение бывает удачным. - Но не в том случае, когда имеется персональное приглашение верховного владыки Драффута. Послушайте, сударыня, думаю, вам не станет хуже от того, что я уйду. Если еще какие-нибудь солдаты взберутся сюда, вы вполне можете, пользуясь своими глазками и нежным голосом добиться того, что я делал при помощи меча. При настоящем положении дел тебе все равно отсюда не выбраться. Это была правда; теперь Чармиана стала его слушать. Он продолжал. - Твое положение может значительно улучшиться, если мне удастся уйти. То, что я говорил, когда появилось животное, теперь важно как никогда. Что случилось с твоей сестрой? - Ее забрал повелитель демонов, я же сказала. Думаю, он ее сожрал. - Ты ~видела~, чтобы высокий черный человек сделал это? - Я... нет. Он положил на нее руку, и она замолчала. Я была не в силах смотреть дальше. Быстрым движением Чап повернул свой меч рукояткой вперед и протянул его Чармиане. - Возьми. Она колебалась. Чап проговорил: - Если владыка животных ненавидит демонов, как ты говоришь, я должен отправиться к нему, и поскорее. - Почему? - Чтобы сказать ему, где найти жизнь Запраноса. А теперь возьми это и отруби мне голову. Протягивая меч и ожидая, Чап ощущал удовлетворение. Конечно, Чармиана могла убить его по-настоящему, или план мог провалиться по какой-нибудь иной причине. Но с тех пор, как он повернулся к Сому и Востоку спиной, он снова ощутил себя самим собой, и этого чувства было достаточно; возможно, большего человеку вроде него нельзя было получить от жизни. До сих пор Чап сражался ради победы, ради того, чтобы выжить - это было у него в крови. Но он устал, и вне этой битвы не видел никакого будущего. Смерть сама по себе никогда не пугала его. Если она придет к нему сейчас - хорошо, он достаточно устал. Он был приговорен к полугодовому параличу, почти смерти, когда, потеряв всякую гордость, скрепя сердце вынужден был жить на жалкие подаяния. Затем, будто по мановению волшебной палочки, к нему вернулись силы и свобода, и он едва снова не потерял их, чтобы служить Востоку - во имя чего? Какую власть могли ему дать, чем могли запугать его, чтобы это стоило той платы, которую от него требовали? - Отруби мне голову,- сказал он Чармиане.- Валькирия уже должна лететь сюда за ожерельем; вот-вот здесь появится одна из них, если у них сегодня не слишком хлопотный день. Чармиана все еще колебалась, страшась, надеясь, раздумывая, отчаянно решая, как ей лучше всего поступить, чтобы соблюсти собственные интересы. Она протянула руку и взяла меч, затем спросила: - Где скрыта жизнь демона? - Сударыня, я не доверил бы вам роль палача, если бы не был уверен, что вы поймете: в ваших интересах, чтобы я добрался до Драффута с тем, что мне известно. Если мы сможем убить или запугать Запраноса и повернуть ход битвы в пользу Запада, то вы сможете спокойно отсидеться здесь до тех пор, пока Сом не перестанет представлять опасность. Если, конечно, ~вы~ не предпочтете предупредить его; в этом случае я должен убить вас - но нет. Думаю, это не так. Он повернулся и медленно стал на колени, лицом к обрыву. Чармиана стояла справа от него, упираясь острием длинного меча в землю. Он произнес: - Теперь что касается небольшой операции, в которой я нуждаюсь... Полагаю, было бы чересчур просить покончить с ней единственным ударом. Но больше двух-трех вряд ли потребуется - клинок тяжелый и достаточно острый.- И, не поворачивая головы, чтобы увидеть ее лицо, он прибавил: - Ты самая красивая и самая желанная из всех женщин, каких я знал. Краем глаза он увидел, что Чармиана решилась. Она собралась с духом, обеими руками сжала рукоятку меча и подняла его над головой. Чап разглядывал скалистую стену перед собой. Он стоял на коленях так, чтобы его голова не скатилась вниз... Хватит об этом. Он Чап. Он даже не закроет глаз. Во время движения меч тонко запел. Мышцы Чапа требовали сигнала откатиться в сторону, нервы вопили, что еще не поздно увернуться. Но его мозг, управляющий всем, удержал шею напряженной и неподвижной.