— Ладно, ждём рассвета, и выдвигаемся. Надеюсь, он живёт в этом подобие дома, свяжем и валим с острова.
Мы прождали в кустах, около часа. Народ у костров наевшись, лежал вповалку и храпел, да так, что думаю и в столице, коли прислушаться хорошо, есть неплохой шанс их услышать.
Мы шли по лагерю, по началу стараясь не шуметь, держа оружие наготове, но на нас никто не обращал внимания. Все сладко сопят и храпят. Жесть, какая-то. Когда мы почти подошли, то уже и вовсе не скрывались, обходя спящие тела. Нет мы, конечно, всё равно старались сильно не шуметь, но, когда Кулкан обходил особо громко-храпящего человека, причём невероятных размеров, (и где так отъелся…). Эта груда жира вдруг издало такой громкий звук, что наш здоровяк, с испугу чуть не проткнул ему пузо. Правда я считаю, тут дело в другом было…. Та вонь, которой обдало нашего приятеля, чуть его не убила.
Это было для него, да и для нас неожиданностью и мы сразу заозирались, мало ли, вдруг кто проснулся, но нам повезло, по-видимому, все уже привыкли к нему.
А ещё я и Фади посмотрели на Кулкана, а он словно в зелёном облаке. Нам пришлось приложить все усилия, чтобы не заржать в голос.
Подойдя к дому, Фади аккуратно заглянул в окно. Внутри на кровати спал один человек, более в домике никого не было. Он махнул нам, давая отмашку. Кулкан схватившись за ручку двери стал медленно её открывать. К нашему счастью, петли были деревянные и хорошо смазаны, а потому скрипа мы не услышали в прочем, как и спящий внутри человек.
— Хм-м, а почему у него кровать, мебель повсюду, да и вообще тут чистота и уют, а все остальные живут как люди в большом круге из города Набиг. — Осматривая комнату я всё больше удостоверялся, дело тут не чисто. Слишком много странностей.
Кулкан подойдя к спящему человеку положил свою огромную ладонь на лицо закрывая тому рот. В другой руке он держал активированный вибронож.
Глаза спящего распахнулись и человек даже попытался дёрнуться, дабы освободиться, но куда там ему до нашего крепыша.
Ничего не говоря Кулкан рукой, что держал на лице спящего, точнее уже бодрствующего. Повернул его голову так, чтобы тот смог видеть лезвие ножа. Сам же провёл виброножом по толстой спинке кровати, на секунду толщина которой была не меньше восьми сантиметров. Лезвие, пройдя насквозь толщу дерева и не заметив для себя препятствия, отрезало ровно часть деревянной спинки, а после направилось к глазу посмирневшего человека.
Кулкан просто влюбился в нож, а тут такой момент похвастаться.
— Будешь дёргаться, убью, моргни глазами если понял. — Человек моргнул.
— Сейчас я уберу руку и, если ты закричишь, я убью тебя, а после и всех твоих людей в этом лагере расстреляют лучники. Ты меня услышал? — Человек снова моргнул. — Отлично.
В моём друге пропадает дар великого актёра, ой не тем он делом занялся ой не тем, — промелькнула у меня в голове весёлая мысль.
— Крэн освободи вон тот мешок, — прошептал он мне.
Я быстро сделал, как и попросил Кулкан. Вытряхнув из мешка вещи протянул его здоровяку, а тот натянул его ему на голову.
Мы вышли из домика и всё же стараясь не шуметь, прошли сквозь спящих повсюду людей. Скрывшись в чаще леса, я с облегчением вдохнул. Жуткая вонь, стоявшая на территории лагеря была невыносима.
Когда мы вернулись, люди Хринга уже ждали нас на берегу.
— Вижу у вас всё прошло хорошо, — Оден кинул взгляд на человека с мешком на голове.
— Да там не пираты, а сборище какое-то. — Скривился я от недавно увиденного.
— Крэн нужно поговорить, отойдём — попросил меня Оден. Мы углубились в лес, чтобы нас никто не мог услышать.
— Тут такое дело, эти корабли. Тьфу, — сплюнул Оден. — У меня даже язык не поворачивается так их называть. Они в общем, неспособны ходить, мёртвый груз.
— А подробности будут? — напомнил я о себе зависшему старпому.
— Когда мы крались к ним, то не обнаружили не одного патруля, ни единого, а потому понаблюдав какое-то время, мы просто зашли на палубы как к себе домой. С виду да, всё более или менее выглядит нормально, а если точнее, то только один, из них можно назвать кораблём, а вот все остальные в состоянии просто отвратительном. Моя бы воля, вздёрнул бы капитанов данных посудин. Довести их до такого состояния, это же ещё умудриться надо. Это я к тому, что там и без нашего вмешательства кто-то хорошо всё попортил. Штурвалов нет, паруса изодраны, местами обшивка повреждена или даже отсутствует. Мы всё проверили, но ни один из них не на ходу. Эти корыта повёрнуты лучшей стороной к морю, вот и кажется тем, кто пропалывает мимо что они в порядке. Вот такие вот дела, — огорошил меня Оден, а я ещё больше стал сомневаться в правдивости рассказа бургомистра.