Вот она, первая встреча за полгода моей работы, лучше еще год не встречала на своем пути. Не мужик - Бармалей. От голоса мурашки по коже бегут, а волосы на затылке дыбом, как у кошки. Люди вокруг него улыбались, чаще шутили - он за все совещание смотрит, будто все его должники.
Прерывая мои размышления, один из заместителей неудачно спросил:
- Арсений Леонидович, все?
- Да, - кивнул мужчина, - можете идти.
А мне что делать? Уйти сейчас? Но как быть с кофе? Или подождать? Так всегда поступала Олеся. Бармалей обычно уходил последним, тогда она звонила мне, чтобы помогала прибраться. Однако когда все покинули помещение, то человек в дорогом костюме не думал выходить из комнаты. Может, у него творческий подход такой? Или опять туплю?
Я вяло потопталась на месте, ждала. И дождалась. Мужчина резко подался вперед, оперся на стол и посмотрел вниз:
- Ты что в калошах?
- В тапочках, - от страха голос сел.
- А Петровна где?
- В больнице.
- Не понял.
- Она на часок задержится. У мужа что-то с ногой, - я наделялась, что объясняю правильно, еще не хватало, чтобы устроил обоим допрос.
- Хорошо, хорошо, - опять посмотрел, теперь в лицо, - уши, почему острые?
Я совсем растерялась. Ну, это-то при чём?
- Всегда были такие.
- Без операции? - недоверчиво спросил шеф.
Вот Бармалей! Докопался же! Что надо, а?
Голос совсем охрип, поэтому в ответ кивнула. Стала быстренько убирать документы, положила по разным стопочкам, завтра Леся разберется сама. Когда убрала чашечки на разнос и хотела идти, вновь услышала за спиной.
- Подожди? - встал, помог открыть дверь, - Тут есть невидимка. Петровна знает, а ты нет. У нас архитектор с дверьми вещь нехорошую придумал. В общем, они могут посуду всю разбить и по носу хлопнуть, - и, вдруг, улыбнулся, - а еще острые ушки спрячь, распускай волосы, а то мужики проходу давать не будут. У нас экзотику любят.
Дыхание совсем перехватило, кровь к щекам прильнула. Наверное, красная как свекла.
Сил хватило только сказать:
- Да, Арсений Леонидович.
Не помню, как дошла до уборной, включила воду и начала умываться. Пальцы дрожали - страх не хотел отпускать. Коллеги рассказывали, что он офисных девушек за женщин не считает. Так, расходный материал для работы. Лично я туда ни ногой. Хватит. Один раз прошлась, больше не хочу. И Олесе скажу: мне врачи волноваться запретили. Это ее обязанности. Я лучше помогу документы подбить, а если окажусь в таком положении вновь, то точно в обморок упаду и посуду всю перебью от страха.
А потом прошло несколько тихих, ничем не приметных дней. Мне в помощь дали милую бабушку, которая с совещаний возвращалась с теплой улыбкой. Я кивала в знак благодарности и подкармливала союзницу булочками. Так дожили до пятницы, а в пятницу вернулась рыжик.
Шумно дыша, Олеся забежала в бек.
- Ты что ему в понедельник сказала?
Я от страха бокал разбила.
- С тобой истеричкой станешь. Не пугай больше так.
- Не за что. Ну?
- А что?
Странная сегодня рыжая: глаза блестят, смотрит с интересом, на щеках румянец. Однако выводы я оставила при мыслях. Петровна девушка хитрая, может, сказать в свою пользу. Про Анару Нурлановну, бабушку пенсионного возраста, коллеги ей уже доложили. Вон как смотрит. Наверное, нас в подружки записали умницы да красавицы офиса. Еще есть пунктик. Петровна папки к груди прижимает, значит, вызывал Бармалей.
- Он тебя хочет.
Я конфетой чуть не подавилась.
Олеся работает на серьезных людей, но скажет - кошмар. Хочет он меня - фи! Бармалей никого не хочет. Он скушать морально может или выразится так, что ты с час думаешь: или шутит, или обидел, или серьезно говорит.
Конечно, у него работа, но мы тоже люди.
- В смысле «хочет»?
Собеседница красиво закатила глаза:
- Ой, ладно, выразилась не так. У нас директора на вечернем совещании не такое скажут. Арсений Леонидович хочет, чтобы ты на весь день выходила. А я не знаю, что говорить. Он про твое лечение не знает. Может, сама поговоришь? Ой! - Петровна хихикнула, - Ты что?
- Какая? - спросила я, понимая, что мне плохо будет после разговора с шефом. Не хочу идти к Бармалею и разговаривать не хочу. Опять станет рассматривать. Он умеет смотреть - с подтекстом во взгляде.
Целый час тянула с визитом, думала: может, обойдется? Но когда готовила чай с конфетами, сам меня нашел. Кивком головы показал сладости нести на балкон. Если Арсений Леонидович ушел «к небу» как выражались офисные дамы, то настроение у босса не очень, а значит, Талия Ивановна пришла некстати.
- Как тебя зовут?
Я остановилась посередине лоджии, наверное, глупо хлопала ресницами. Это что-то новенькое: ему неделю чай ношу, сто раз коллеги по имени называли, а он... Бармалей. И Леся умница-красавица: муж заболел, то можно отпуск устроить. Представляю, что будет на полный рабочий день. Не пойду так работать.