Выбрать главу

Бели П. Клоше в 50-х годах считал возможным найти противоречивые стороны в характеристике Александра, то французские историки 60-х годов XX в. не находят больше этих противоречий. Эта позиция особенно четко прослеживается в коллективном труде французских ан-тичников и военных историков, посвященном разным вопросам восточных походов Александра [72].

Член французской Академии и редактор коллективного труда "Александр Великий" Жюль Ромен, применяет метод антиисторических аналогий для сравнительно-сопоставительного анализа жизнедеятельности Александра, Цезаря и Наполеона. Александра он причисляет к завоевателям высшего сорта, чьи имена приобрели символические значения [73]. Причислить их к высшей категории завоевателей Ромену дает право "почти чудесный характер побед и размеры завоеванных пространств" [74].

Историк Жак Модель, идеализируя македонского полководца, считает, что он умел сражаться с такой же отвагой, как Ахилл. В искусстве давать сражения он не уступает никому. В своей идеализации Ж. Модель доходит до такого утверждения, что слава смертных героев для Александра больше недостаточна; только слава богов могла соответствовать ему[75].

Другой историк, Жан Бенуа-Мешен, писал: "Занавес поднялся над самыми изумительными эпизодами истории. От Малой Азии до Индии ничто не могло устоять перед натиском, порывом и военным гением сына Филиппа Македонского. Ослепленный пышностью цивилизации Востока, Александр постигнет таинственный смысл истории, набросав основание своего великого замысла: создать универсальную монархию, сделав всю землю родиной всех людей. Мечта Александра-это мечта человечества, а именно: надежда слить, наконец, Восток и Запад, две половины расколотого мира. Эта мечта родилась с Александром Великим, возродилась с Цезарем и Клеопатрой, вновь замерцала с Фридрихом II Гогенштауфеном, с Бонапартом в Египте, с Лиотеем в Африке и Лоуренсом в Аравии... Эта мечта умирала и возрождалась в веках" [76].

Александр не был свирепым и чванливым завоевателем. Это был безумный юноша, носивший в себе гений братства[77]. Он предпочитал бы вообще избегать репрессий, ведь они так противоречили его радушной натуре. Он хотел бы, чтобы все совершалось "по примеру и убеждению". Но люди были столь трубы, суровы и чужды [78].

Выдающееся место в галерее великих завоевателей, пишет он, обеспечивает Александру то положение, что каждый из его актов служил возвышенной идее, в которой господствовали проблемы культуры и цивилизации [79].

Французский военный историк генерал М. Карпонтье в своей статье об Александре "Почему он был непобедим?" подчеркивает, что македонский полководец был безупречным военачальником. Благородный темперамент, страсть к действию толкали его на быстрые наступательные операции. Он любил идти на обдуманный риск; в гуще схватки сражался как простой солдат, но вначале все взвешивал и анализировал обстановку, быстро принимал решения и переходил к действию [80].

М. Карпонтье все победы македонских войск приписывает только одному Александру. Победы последнего, пишет он, (были не победами его генералов, но его собственными победами, добытыми обнаженным мечом. Александр у него - безупречный солдат, удивительный вождь, чья эпопея всегда вызывает восхищение и уважение. По пути, проложенному Александром, говорит генерал Карпонтье, хлынут другие полчища, и другие завоеватели поведут их через столетия, но их подвиги не смогут затмить первого из великих полководцев всех времен, который был учителем их во всем [81].

Гипертрофируют роль личности Александра и представители итальянской историографии. Известный историк Антонино Пальяро его деяниям придает определяющее значение в историческом процессе, утверждая, что Александр разбил вековые барьеры, разделявшие два мира, и что сама эллинистическая цивилизация возникла как результат великого приключения македонского полководца [82]. Все последствия восточных походов приписываются личному гению Александра и его исторической прозорливости [83].

Другой итальянский историк Марчелло Фортина утверждает, что Александр обозначил начало новой исторической этохи. Он создал предпосылки, которые обусловили будущее [84].

вернуться

72

Collection Genies et Prealites. Alexandre le Grand. Hachete, 1962.

вернуться

73

Там же, стр. 262.

вернуться

74

Там же, стр. 271—272.

вернуться

75

Там же, стр. 72, 78.

вернуться

76

Benoist Mechin. Alexandre le Grand on la Réve dépassé. Lausanne, 1964, p. 11—13.

вернуться

77

Там же, стр. 54—55.

вернуться

78

Там же, стр. 146.

вернуться

79

Там же, стр. 198.

вернуться

80

Collection Genies et Prealites. Alexandre le Grand. Hachete, 1962, p. 253—254, 258.

вернуться

81

Collection Genies et Prealites. Alexandre le Grand. Hachete, 1Θ62, стр. 259—261.

вернуться

82

Α. Ρagliaro. Alessandro Magno. Torino, 1960, p. 13.

вернуться

83

Там же, стр. 414.

вернуться

84

Marcello Fortina. Alessandro Magno l'ellenismo. in Nuove question di Storia antica. Milano, 1968, p. 224.