С этой целью была начата демонстративная переброска части сил к переправе через реку Черную, дабы утвердить противника в мысли о скором наступлении русских войск в этом месте. Вражеские лазутчики моментально донесли об этом генералу Симпсону, а тот в свою очередь Пелесье. Тот поблагодарил британца за сведения, но не предпринял никаких серьезных мер, расценив эти действия как явный отвлекающий маневр противника от стен Севастополя. Уж больно открыто и демонстративно действовали русские.
Главный удар противника, по мнению Пелесье, можно было ожидать со стороны 2 бастиона с одновременным нанесением удара по тылам союзников в районе Килен-балки. При удачном стечении дел, этот удар мог привести к прорыву блокады Севастополя с юга и сорвать приготовления союзников к штурму крепости. В пользу этого говорили донесения лазутчиков заметивших большое скопление новых войск по ту сторону Килен-балки. Именно туда были перенацелены основные силы британцев из тылового прикрытия, посчитав, что русские не будут повторно штурмовать узкий проход на плато Инкермана.
Конечно, в рассуждениях генерала Пелесье был свой здравый смысл, но граф Ардатов видел главную задачу будущего сражения несколько в ином свете. Будучи убежденным реалистом, он стремился не отсрочить очередной вражеский штурм Севастополя, а нанести противнику максимальный урон, который заставил бы его отложить свои наступательные планы как минимум до весны будущего года.
В ночь перед наступлением, граф Ардатов был в прекрасном настроении, чего с ним уже давно не бывало за последние два года. Вместе со всеми солдатами и офицерами он отлично выспался днем и, подкрепившись из полевого котла, отдавал последние приказы.
Штурмовые колонны уже стали по темноте выдвигаться к месту атаки, когда перед Ардатовым предстали казачьи пластуны. Вот уже несколько дней проводили казаки скрытое наблюдение за позициями противника в районе предполагаемой атаки.
- Ну что, Северьяныч. Ничего подозрительного не заметил? Всё ли тихо? - спросил граф старого казака, за плечами у которого был не один вражеский "язык" и несколько тайных рейдов по ближайшим тылам противника.
- Не извольте беспокоиться, ваше превосходительство, всё без изменений. Через полчаса у англичан должна быть смена караула, а через час мои ребята снимут их в два ножа.
- А дозорные секреты? - пытливо уточнил граф.
- Нет их там. За это я вам, ваше превосходительство, головой ручаюсь. Сам лично наблюдал за этими позициями три дня и ни разу возле них дозорных не заметил.
- Это хорошо. А вот скажи, Северьяныч, как, по-твоему, ждут они нас или нет? - поинтересовался у пластуна Ардатов.
Казак на секунду задумался, а затем, тряхнув головой, убежденно произнес:
- Никак нет. Не ждут нас басурмане. Они больше всего на пушки свои надеются, да на полки, да на овраги и крутогоры.
- Дай бог, чтобы твое чутье не подвело. Ведь в случае чего, нам твоя оплошность по такой цене встанет, что мало не покажется, - Ардатов на мгновение замолчал, а потом добавил, - Ладно, Северьяныч, ступай к товарищам и помни, я на вас крепко надеюсь.
Пластуны не подвели. Когда батальоны Штольца выходили на ударные позиции перед укреплением противника, закрывавшего вход на инкерманское плато, все посты врага были сняты пластунами, и некому было в ночной тиши поднять тревогу.
По сигналу командиров, развернувшись в цепи, русские солдаты стали быстро и сноровисто взбираться по крутому горному склону. Благодаря ранее приобретенным на тренировках навыкам, пехотинцы не производили большого шума, а те звуки, которые возникали от их движения, надежно заглушал сильные ветер, дувший в эту ночь.
Находившиеся в люнете англичане, слишком поздно обнаружили приближение противника. Передовой цепи русских солдат оставалось пройти всего несколько шагов, прежде чем они смогли бы ворваться на вражеские позиции. Раздался один выстрел, затем другой и люнет охватила лихорадочная суета.
Из шести орудий, имевшихся в распоряжении англичан, только одна пушка смогла вовремя дать выстрел по русским цепям ядром, что впрочем, не принесло им большого ущерба. Орудийная прислуга остальных пушек была сметена ружейным залпом бородинцев, которые, подобно могучему морскому валу, неудержимо надвигались на врага.
Еще не успел рассеяться пороховой дым от пушечного выстрела, как люнет заполонили русские солдаты со штыками наперевес. Короткая схватка с не успевшими бежать прочь канонирами, и они уже двинулись дальше, освобождая место тем, кто ними поднимались и поднимались вслед за ними. Словно воины из зубов сказочного дракона выраставшие из земли, поднимались со склона все новые и новые ряды бородинцев. Прошло несколько минут, и все передовые позиции британцев оказались в руках солдат Штольца. Первая победа была на удивление легко одержана, но самое трудное в лице королевских гвардейцев генерала Бентинка, ждало их впереди.