Назначая комендантом Козьего холма молодого Юрия Шервинского, Михаил Павлович был твердо уверен в талантливых способностях своего выдвиженца и не ошибся. Зная убойную силу вражеских ружей, поручик решил сберечь своих артиллеристов для последующего боя, в чем был абсолютно прав.
Продолжая нарушать привычные армейские традиции ведения встречного боя, Шервинский приказал солдатам отрыть траншеи и соорудить высокий бруствер. Очень многие из солдат глухо ворчали над "глупой забавой" своего командира усиленно работая лопатой и кайлом, однако начавшийся бой моментально изменил их мнение. Надежно укрывшись за брустверами, они могли вести прицельный огонь по плотным рядам наступающих зуавов, и каждый их выстрел был в цель.
Наличие у противника глубоких траншей вырытых по всем правилам оборонительного искусства было не единственным неприятным сюрпризом для союзников. По приказу графа Ардатова вся пехота прикрытия артиллерийских батарей была вооружена исключительно штуцерами. И потому, засевшие на холме русские солдаты, могли отвечать врагу полноценным огнем, залпом на залп.
Так, обмениваясь с русскими выстрелами, зуавы приблизились к дистанции в сто шагов, за которой в дело вступили изнывавшие от бездействия пушкари. Подпустив врага на расстояние в девяносто шагов, они обрушили на неприятеля град картечи и бомб, заранее забитых в стволы пушек.
Огненный смерч губительной силой пронесся по рядам имперских стрелков, в одно мгновение, вызывая ужасные бреши в их плотном строе. Не успели французские солдаты прийти в себя от залпа русской артиллерии, как по ним загрохотали ружейные залпы пехотинцев поручика Шервинского, и единый строй французской пехоты полностью раскололся. Раненые, забрызганные кровью зуавы, лежали вперемешку с убитыми и умирающими собратьями, образуя страшное зрелище.
Будь на месте алжирцев французы, они бы наверняка замешкались и, скорее всего атака на холм была отбита. Но у знойных детей далекой Африки был иной менталитет и, не обращая никакого внимания на кровь и смерть, они бросились на штурм русского укрепления.
В том ужасном гортанном звуке, что вырывался из горла бегущих на холм зуавов, мало, что было похожего на привычный для французских солдат клич "Вива ля император!", однако именно это они и пытались выкрикнуть. Потеряв общий строй и лишившись командования, они упрямо бежали в атаку желая во чтобы-то ни стало, выполнить приказ своего командира бригадного генерала Мирабо. Жестокие от рождения и мало ценившие свою жизнь и жизнь окружающих их людей, алжирцы страстно желали выслужиться перед могучим императором и получить пропуск в новую жизнь, обещанную от его имени.
Защитники холма успели дать несколько залпов по надвигающейся на них разрозненной массе вражеских солдат, прежде чем сошлись с ними в рукопашной схватке. По приказу своего командира, русские солдаты дружно покинули свои траншеи и, сомкнув свои ряды, бросились на врага.
Весь гарнизон Козьего холма, в одном едином порыве ринулся на зуавов, желая отстоять свою позицию пусть даже ценой собственной жизни. Никто из русских солдат не надеялся на скорую помощь своих товарищей, каждый из них был готов драться с врагом до самого конца.
В бой шли не только штыки и приклады пехотинцев. Вооружившись банниками и окованными железом брусами, русские артиллеристы храбро вступили в бой с прорвавшимися к орудиям зуавами. Каждый из них прекрасно осозновал всю опасность и губительность своего положения, однако ни один из пушкарей не показал врагу спину и не бросился бежать с позиции. Трусов в этом бою не было.
Когда посланная генералом Муравьевым на помощь батареи полурота под командованием штабс-капитана Дронова достигла холма, из всех защитников Козьего холма в живых было только четыре человека. Все они были ранены и едва могли держать в руках оружие. Весь остальной гарнизон вместе со своим командиром поручиком Шервинским пали смертью храбрых, но не отдали свою позицию врагу.
Тем временем вступили в бой главные силы противоборствующих сторон. Под громкие звуки боевых труб и барабанный бой первыми в атаку ринулись гвардейцы султана. Дабы пробудить в сердцах своих янычар огонь храбрости и потушить искры робости, по личному приказу властителя блистательной Порты, им перед боем была отпущена двойная порция вина, полностью выполнившая свое предназначение. Кроме этого, каждому воину была обещана богатая награда деньгами или наделом земли, если они к заходу солнца сбросят грязных неверных псов в море.