- Бог, то он бог, да вот бы кто помог, а то в одиночку знаешь, царь батюшка, трудновато.
- О чём ты говоришь? - удивился Николай.
- Да про Кавказ я толкую, государь, - пояснил граф.- Ведь кроме Крыма и там нам надобно наступать. Посуди сам; с Шамилем, слава богу, управились, теперь этот абрек нам не страшен, значит пришел наш черед господам союзникам головную боль организовывать, чтобы и у них забот прибавилось. Раз взяли господ турок под свое крыло, извольте помогать, а то они их у нас под Севастополем в качестве тягловой силы используют.
Николай Павлович сам в тайне давно обдумывал об организации ответного выпада на Кавказе, и потому слова Ардатова легли на благоприятную почву.
- И каковы твои предложения относительно этой кампании?
Ардатов хищным взглядом окинул карту, а затем, взяв в руки карандаш, стал решительно чертить его тупым концом по бумаге.
- Мне кажется, ничего нового тут изобретать, совсем не следует. Сначала необходимо нанести удар по Карсу. Возьмем его, а потом с божьей помощью двинемся на Эрзрум, как в прошлую кампанию. В этих местах у турков позиции шаткие, нет крепкого тыла, поскольку большинство населения - армяне, которые только и ждут нашего прихода.
Николай только усмехнулся речам своего старого товарища. Разрабатывая план кампании на Кавказе, он гораздо лучше Ардатова знал истинное положение дел с количеством войск в этом регионе и потому решительно покачал головой.
- Боюсь, Мишель, что сейчас у нас здесь не хватит сил для такой полномасштабной наступательной кампании, о которой ты говоришь. Шамиль и турки нанесли нам слишком большие потери в этом году, - сказал Николай, но граф моментально внес коррективу.
- Ну, тогда взять только один Карс у нас точно сил хватит. Думаю, и этого будет вполне достаточно, чтобы вызвать у турков знатный переполох. Сейчас нас там точно не ждут. Вместе с союзниками они ведь исключительно на Шамиля надеялись. Думали с помощью его горцев нас на Кавказе полностью по рукам и ногам связать, а не вышло.
Царь внимательно посмотрел на карту, что-то подумал про себя, а затем произнес.
- Тут я с тобой полностью согласен, Мишель. Наступать нужно, и наступать нужно именно на Карс. Думаю генерал Баратынский справиться с этой задачей.
- Я точно такого же мнения, - откликнулся Ардатов и, передвинув карту, вновь взмахнул карандашом, - едем дальше. Сейчас у союзников все силы исключительно на Севастополе завязаны, лишних солдат нет, потому и помочь на Кавказе султану они не смогут. Значит, придется туркам волей неволей снимать солдат с Дуная у Омер-паши и в спешном порядке перебрасывать их на Кавказ. И тогда фельдмаршалу Паскевичу, во главе с Дунайской армией гораздо легче будет наступать на Силистрию. Как он, кстати? Уже полностью поправил свое здоровье?
- Оправиться-то он оправился, но вот только есть ли смысл нам повторно на Дунае наступать? Не наступим ли мы второй раз на австрийские грабли? - усомнился император с предложением Ардатова.
- А мы будем наступать только когда для этого сложиться благоприятный момент и не часом раньше. Ударим тогда, когда австриякам будет не до наших шалостей в Валахии. Да так ударим, чтобы до самого Константинополя хватило, - произнес Ардатов, хорошо зная слабое место собеседника.
От этих слов у Николая волнительно заблестели глаза, и он тихо спросил:
- Ты думаешь у нас получиться? А вдруг Горчаков не справиться со своей миссией? Что тогда? Война с Австрией?
- Должен справиться, государь. Ну а будут проблемы, так можно попробовать осуществить проект покойного адмирала Корнилова.
- Ты о десанте на Босфор? Уместно ли это при нашем бедственном положении?
- Вполне уместно, царь батюшка, - жестко произнес Ардатов, - у господина Корнилова светлая голова была и план, предложенный им, вполне реалистичен в отличие от прочих вздорных прожектов. Посуди сам; если у нас ничего не получиться с пруссаками, десант на Босфор - это самое лучшее действие в нашем положении. Конечно при весьма благоприятных для нас условиях, переброски союзников части своих кораблей на Балтику и появления нашего пароходного отряда на Азовском море.
- Ну, а если Вена выступит с новыми угрозами против занятия нами Босфора? - спросил царь.- Война с ними сейчас для нас недопустима.
- То, что произошло с дунайскими княжествами, вряд ли повториться с Босфором. Турки никогда не пустят австрийские войска столь глубоко на свою территорию. Они очень на них злые за свои иллирийские провинции. Да и Англия с Францией не захотят усиления австрийских позиций в вопросе о наследстве "больного человека", - сказал Ардатов, имея в виду давнее прозвище Османской империи, данное ей самим императором. - Сам знаешь, как ревностно следят господа европейцы за малейшим успехом своего соседа в этом деле. А об австрийцах и говорить нечего. Люди без совести и чести.