- Что же, видимо нам следует поздравить моего царственного брата с очередной победой на дипломатическом фронте. Возможно, присутствие итальянцев в Крыму все-таки позволит нам сохранить свой невооруженный нейтралитет, несмотря на наше вынужденное присоединение к союзному договору, - осторожно высказал своё мнение Франц Иосиф.
- Я был бы счастлив, ваше величество, если бы это было бы так, но...
- У вас есть сведения, что Наполеон намерен добиваться участия наших войск в боевых действиях против русских!? - испуганно вырвалось у императора. - Господин Буоль, но это невозможно. Французы и англичане одерживают верх над ними только благодаря своим штуцерам, а у нас, их примерно такое же количество, как и у русских, если не меньше. Эрцгерцог Альбрехт уверяет меня, что дальше Днестра наши войска не пройдут. С началом войны во многих наших частях участились случаи дезертирства славян, а это очень тревожный признак. Случись нам воевать с русскими сейчас, это будет самым черным днем в нашей истории.
- Пока, слава Богу, французский император не требует от нас вооруженного участия в войне, ваше величество. Но сведения, полученные из Парижа, заставляют меня сильно усомниться в искренности заверений господина Бонапарта, которые он дал Гюбнеру в обмен на наше согласие на присоединение к союзному договору против России.
- Что вы имеете в виду, Буоль?
- Ту цену, которую французы пообещали сардинцам за их участие в войне против русских. -
Министр вновь сделал многозначительную паузу, по которой монарх понял, что она и была причиной плохого настроения докладчика.
- Говорите, я вас слушаю, - мужественно произнес австрийский самодержиц.
- Согласно моим сведениям между Францией и Сардинским королевством подписан секретный договор, по которому Париж оказывает Виктору Эммануилу вооруженную помощь в борьбе против нас за обладанием Ломбардией и Венецией.
- Какая неслыханная подлость, Буоль! Выкручивать нам руки с подписанием договора, объявить Дунайские княжества своим протекторатом и вести за нашей спиной сговор с итальянцами. Это не достойно императора французов! Я понимаю интриги против нас со стороны русских, но интриги против собственных союзников, это совершенно не допустимо для европейского монарха, - возмущался Франц Иосиф, голос которого звенел от гнева и обиды одновременно.
Буоль дал возможность монарху вылить на голову парижского интригана справедливое негодование, а затем продолжил говорить сдержанным тоном.
- Наполеон дал господину Кавуру согласие на присоединение к Сардинии кроме Ломбардии и Венеции, так же Пармы, Модены, а так же Тосканского герцогства. Папская область лишиться Болоньи и выхода к Адриатике. В отношении Неаполитанского королевства планы сторон мне неизвестны. Взамен за это, сардинцы объявляют войну России и уступают императору Савойю и южную часть Пьемонта.
- Иными словами все то, что Франция потеряла на юге по решению Венского конгресса 1815 года, - хмуро подытожил император.
- Совершенно верно, ваше величество. Теперь все слова императора Франции сказанные им относительно дальнейшего будущего Европы приобретают конкретное подтверждение.
Император нервно пожевал свои пухлые губы, а затем поинтересовался у министра.
- Насколько достоверны полученные вами сведения, господин министр? Нет ли здесь ошибки или, того хуже, чьей-то тайной игры против нас? Возможно, русских?
- Вы слишком хорошего мнения о способностях русских дипломатов, ваше величество. Смею вас заверить, что подобное им пока не под силу. Что же касается нашего источника информации о переговорах господина Кавура с императором французов, то у нас нет никаких причин подозревать его во лжи или двойной игре. Сведения, полученные от него, всегда находили свое полное подтверждение, - с достоинством заверил Буоль собеседника.
- И кто же этот честнейший человек, позвольте вас спросить, господин министр? Если все обстоит так, как вы говорите, его уже давно пора наградить орденом Марии Терезы, - ехидно осведомился император.
- Боюсь, это не представляется возможным, ваше величество. В силу особо сложившихся обстоятельств поощрение нашего агента орденом Марии Терезы, как впрочем, и другими орденами австрийской империи не представляется возможным, и потому его поощрение идет исключительно в денежном эквиваленте.
- Он, что занимает у французов высокий пост или имеет духовное звание? - спросил заинтригованный Франц Иосиф. Буоль на секунду замялся, а затем нейтральным тоном произнес.