— Твои бы мысли да в голову этому бесноватому… — тяжело вздохнул Отто фон Бисмарк, скосившись на портрет кайзера Вильгельма II. Устало потер лицо ладонями. И продолжил беседовать со своим сыном… то есть, министром иностранных дел, обсуждая сложившуюся диспозицию и возможные шаги Германии для исправления ситуации.
Глава 6
1904 год, 31 марта, Желтое море
Ренненкампф был не уверен в том, что сможет удержать позиции под Ляояном. Поэтому стремясь снизить давление на свой корпус, он запросил поддержки у флота. Понятно, что японцы имели численное превосходство и Тихоокеанский флот Российской империи был категорически ограничен в своих возможностях. Но вдруг можно что-то предпринять? И адмирал Макаров предпринял. Он вывел крейсера под командованием фон Эссена[21] из Порт-Артура и отправился к Чемульпо, дабы пострелять да пошуметь и, если получится, уничтожить немного транспортов. Главное – создать прецедент, чтобы Того оказался вынужден шевелиться, разрываясь между взаимно исключающимися задачами.
Японцы базировались на Эллиотах. Поэтому такой поход был рискованным. Они банально могли отрезать крейсера от Порт-Артура на возврате. И Ренненкампф, и Макаров были прекрасно осведомлены, относительно плана императора. Но попытаться все равно хотели. Вдруг получиться? Оба были слишком непоседливыми натурами, чтобы сидеть в этой геополитической засаде тихо и не отсвечивать.
Эссена обнаружили где-то через час после того, как он вышел в море. Адмирал Того применил свой излюбленный прием – завесу из «гражданских» судов. Одна беда – он не учел, что на каждом крупном корабле Тихоокеанского флота России находился переводчик с японского, который должен был дежурить в радиорубке и прослушивать эфир. Само собой, не просто переводчик, а освоивший радиодело в достаточной степени, чтобы принимать морзянку… привычную для японцев. Должен был дежурить и дежурил. Поэтому Эссен узнал о своем обнаружении одновременно с Того.
Что делать? Идти дальше к Чемульпо? Рискованно. Уходить обратно? Вот так вот просто взять и вернуться? Даже не пошумев? Обидно. Хотя бодаться с японцами силами шести корветов он не хотел. Мог, но не хотел.
Корветы строились только в России и больше нигде не применялись. Более того, никто не считал нужным их строить. Да и в России, только начали под всеобщее улюлюканье.
Корветы типа «Варяг» имели цельносварной корпус хорошего удлинения с обтекаемым форштевнем и развалом бортов.
— А где таран? — вопили эксперты. — Как же вы без него?
Их оснащали нефтяными котлами и прямоточными паровыми машинами двойного действия и четырехкратного расширения.
— Нефть? Что за вздор! — продолжали вопить эксперты. — Как вы их будете заправлять? Да и эти странные машины… ненадежно все это!
Корабль имел броневой пояс, что формально относило его в класс броненосных крейсеров. Но какой пояс? Основной – в три дюйма, на оконечностях – два.
— Смешно! Это просто смешно! — не унимались эксперты, заплевывая проект.
Да и, если, положа руку на сердце, сравнить их с теми же элсвикскими крейсерами, они не выдерживали критики. Тоже броненосными и в том же водоизмещении. И «стволов» у тех было больше, и калибры лучше, и броня толще, а и по скорости, на половину узла, но превосходили. Да, безусловно все было так. Но дьявол прятался в мелочах.
Официальной максимальной скоростью «Варягов» был 21 узел. Официально. На деле – 25. И идти в таком режиме «Варяги» могло долго из-за обширного применения подшипников качения в механизмах и очень удачной конструкции нефтяных котлов, которые не изнуряли кочегаров тяжелым трудом. Нюанс? Нюанс. И очень важный. Освети его и разом изменилось отношение к этим кораблям во всем мире. Однако Николай Александрович предпочитал, чтобы его корветы ругали и недооценивали. Это было выгоднее в предстоящей войне.
Другим моментом было то, что броневая защита корветов была частью корпуса, часть его силового набора, что очень сильно поднимало прочность корабля. С артиллерией все было непросто. «Варяг» нес дюжину шестидюймовок в четырех линейно-возвышенных башнях. То есть, по три штуки в каждой.
— Вздор! Ересь! — оценили это решение эксперты, посчитав башни слишком тесными для такого многочисленного вооружения. Обозвав такие башни – поворотными батареями.
И так было во всем. Корабли методично и вдумчиво заплевывали. Начиная со сварки, которая де, разваливается при волнении, и заканчивая неправильной окраской. Даже наличие шести дальномерных постов на каждом корвете и то осмеяли. Зачем столько? Основной, резервный и в каждой башне по индивидуальному. Что за глупость. Знали бы то, что центральный артиллерийский пост был оснащен механическими вычислителями, так и это осмеяли.
21
Как и Ренненкампф фон Эссен сделал быструю и блестящую карьеру при обновленном императоре. Тот прекрасно знал ценность этого кадра, поэтому старался всячески его продвигать.