Бонус выдается, как правило, дважды в год. В это время владельцы магазинов устраивают большую распродажу товаров. Фонарные столбы вдоль торговых улочек-базарчиков оживают: у них появляются ветки с листьями, зелеными или красно-желтыми, в зависимости от сезона. Прилавки выносят прямо на тротуар, затеваются веселые маленькие ярмарки — все для того, чтобы уловить иены. В ходу сети самых разнообразных стандартов, вплоть до самых мелкоячеистых: продаются какие-нибудь сверхдешевые игрушки и безделушки.
Приходится стараться, потому что рыбка норовит проплыть мимо сетей: в тихие заводи банковских контор. Те, кто помоложе, копят «на самостоятельность», на обзаведение семьей. Кто постарше — на черный день, на случай одиночества или болезни, потому что пенсионное обеспечение находится в самом зачаточном состоянии, а лечение, если, не дай бог, заболеешь, платное, и плата эта отнюдь не символическая.
Но тем не менее бонус существует, а деньги есть деньги, и торговля в эти дни оживляется. Еще несколько примеров для любителей сравнений: костюм на каждый день, скромный, но вполне приличный, хорошо сшитый, с запасной парой брюк — порядка восемнадцати-двадцати тысяч (существуют костюмы и по двести тысяч!), хорошая женская кофточка — две-три тысячи, столько же — хорошая мужская обувь. Небольшой автомобиль можно купить за двести тысяч — пять-шесть зарплат молодого специалиста, сравнение тут, как говорится, не в нашу пользу, но следует иметь в виду, что скопить эти пять зарплат очень трудно, учитывая размеры расходов на самое необходимое — жилье, питание. Существует, правда, и торговля в рассрочку, но японцы, в отличие от американцев, не очень поддаются этому соблазну.
Торговый сюрреализм. Лавка манекенов
А магазины, ничего не скажешь — изобильны! И гигантские универмаги — вроде токийских «Исетана» или «Мицукоси», и средние лавки, и малые. Вот хотя бы вертящаяся стойка, где продаются — прямо на тротуаре — мужские брючные ремни. Мелочь, в сущности, а сколько вариаций! И крокодил тебе тут, и бегемот, и носорог, и буйвол, и тапир. Или вы предпочитаете опоясаться кожей африканского удава? Индийской кобры? Есть и такое! Ах, мистер интересуется чем-нибудь подешевле? Пожалуйста, можем предложить вот эти пояса из плотной материи, взгляните, какие пряжки — с геральдическими львами, орлами и прочей аристократической живностью! От всей души рекомендую, сэр, это сейчас очень модно!
Многие живут и в таких вот лачугах…
И, между прочим, не могу не сказать об одной приятной черте: покупаете ли вы самый дорогой ремень с настоящей головой маленького крокодильчика или ту самую копеечную геральдику — это никак не отразится на внимательности и предупредительности продавца. В любом случае вы — клиент, и когда вы сделаете свою покупку, вам скажут «спасибо». Если вдуматься, ничего удивительного в этом нет: конечно, капитализм — это общество, где все определяется деньгами, но это отнюдь не значит, что в отношениях продающего и покупающего присутствуют только примитивный сегодняшний, сиюминутный расчет. Все гораздо сложнее, многослойное.
Знак «три ромба» —
марка суперконцерна «Мицубиси» ↓
Лежат на прилавке шариковые авторучки по сорок иен.
А напротив — стоит оглянуться! — распластался по стене небольшой двухместный самолет. Шесть миллионов. Завернуть?
Кожаные куртки в стиле хиппи, кимоно, чайные сервизы, ленты, кружева, ботинки, что угодно для души…
— Скажите, существуют какие-нибудь товары, в которых вы хоть когда-нибудь ощущали нехватку, дефицит? — спросил я своего японского спутника.
— Нет, — сказал японец. — Ни в чем.
Помолчал и добавил, застенчиво улыбнувшись:
— Кроме денег.
Чтобы иметь больше денег, люди регулярно перерабатывают. Первые два месяца я жил в гостинице, и прямо против моего окна возвышался узкий шестиэтажный билдинг, занятый каким-то оффисом или, может быть, группой оффисов. Во всех этажах его свет горел часов до девяти-десяти вечера, и клерки в белых рубашках не разгибали спин. Я слышал, что явление это обычное, и восьмичасовой рабочий день практически является лишь условностью для многих «белорубашечников».
Чтобы сократить расходы на квартиру, многие семьи снимают жилье не в самом Токио, а в каком-нибудь прилегающем городке. Я был в одном из таких жилищ. На каком-то пустыре предприимчивый хозяин поставил серию одинаковых типовых коробочек, напоминающих индивидуальные гаражи во дворах некоторых наших домов, только побольше размером и с окошками. Внутри каждой коробки двухкомнатная квартирка, ничуть не хуже той, которую мы снимали в своем четырехэтажном доме, но стоимостью уже в шестнадцать тысяч — вдвое дешевле. Правда, на работу главе семьи надо добираться больше полутора часов, но это в порядке вещей, так в его оффисе живут не менее трех четвертей всех сотрудников.
Следует еще иметь в виду, что начальная зарплата — это только начальная зарплата. С годами вступает в силу система «нэнкодзерицу», устанавливающая строгую зависимость заработка от выслуги лет. Существование такой системы — одна из причин того, что промышленность Японии мало страдает от текучести кадров, иногда, если заводишь об этом разговор, человек не сразу понимает, о чем идет речь. Зачем работнику покидать прежнее место? Ведь на новом согласно железным правилам «нэнкодзерицу» он должен будет начинать сначала, с исходного уровня заработной платы! По приходилось слышать и противоположные суждения: система стесняет, сковывает, затрудняет выдвижение способных молодых работников, вообще в ней присутствует нечто от феодальной регламентации общества.
Экспресс «Хикари» — это хорошо.
Но и велосипед — надежный транспорт…
Так вот и живет он, выпускник университета, выбранный нами в качестве модели.
Конечно, все сказанное касалось в основном лишь одной категории людей — служащей интеллигенции.
Разумеется, я не учел еще ряда специфических факторов, определяющих материальное благосостояние: таких, как имущественное положение родителей, наследство, возможность выгодной женитьбы. И также — вовсе экзотическое: возможность попытать счастья в биржевой игре.
Мы стоим с переводчиком на высокой, опоясывающей зал галерее, а внизу, как будто на дне гигантского овального бассейна, идет безостановочный клубеж, беспрерывное роение тысяч молодых людей в белых рубашках, с высоко засученными, по летнему времени, рукавами. Токийская биржа.
Каждый день все газеты печатают ее бюллетень: почем нынче акции различных компаний и насколько повысилась или понизилась их цена по сравнению со вчерашним днем.
Возле цифр, указывающих на повышение цены, — маленький белый треугольник острием вверх. Невольно сравниваешь его с поднятым вверх большим пальцем — дела «на большой»!
Возле падающих акций — черный треугольничек носом вниз. Так, с помощью того же большого пальца, жестокие «болельщики» на трибунах! римского Колизея определяли судьбу поверженных гладиаторов.