Гедройц представляет Польшу неудачницей, у которой ничего никогда не получалось — начиная с Конституции 3 мая и заканчивая «Солидарностью».
Это картина, написанная одной, к тому же черной, краской. Конституция 3 мая провалилась не потому, что не нашла поддержки у народа, а восстание Костюшко закончилось поражением не потому, что — как считает Гедройц — не смогло поднять на борьбу мужиков. Даже самая лучшая конституция и в десять раз более радикальный Полонецкий универсал не смогли бы за короткое время изменить фатального для Польши соотношения сил.
Гедройц отвергает мое утверждение, что Польша «сама сбросила советского гегемона и вассальные правительства». По его мнению, хвалиться нечем, поскольку за первое и второе нужно благодарить «прежде всего, кризис в СССР и горбачевскую гласность». С этим трудно согласиться. Комитет защиты рабочих, а затем «Солидарность» возникли во времена Брежнева, а не Горбачева. Никому тогда и не снилось, что через десять лет советская империя начнет разваливаться. Если бы поляки повели себя пассивно в 1980‑х, даже лучшая для нас конъюнктура в Москве была бы потеряна.
Роль Польши состояла в преодолении на собственном примере страха перед Москвой в Восточном Берлине, в Праге, в Будапеште и в других местах. Польша показала остальным, что король в Кремле голый.
Поскольку Гедройц скептически пишет о стремлениях Польши в НАТО, следует у него спросить, какую он видит альтернативу, ведь оборонительный союз Польши, Украины, Белоруссии и Литвы ни одному из этих государств безопасность не обеспечит.
Вера в собственные силы необходима, но ее недостаточно, если эти силы слишком слабы, чтобы результативно отпугнуть либо защититься перед потенциальным, значительно более могущественным агрессором.
В нашем геополитическом положении самостоятельность не может перерасти в самоизоляцию.
Какой выход из создавшейся ситуации предлагает редактор «Культуры»? Он отвечает: «Должно умереть существующее поколение и должны прийти молодые, уже нормальные люди». Наверное, он прав, но не в контексте своего черного видения прошлого и настоящего. Если поверить, что череде поколений никогда ничего не удавалось, то мала была бы надежда, что именно следующее окажется лучше своих предшественников.
Полемика с Гедройцем — только отступление, потому что его замечания расходятся с темой моих рассуждений. Точек зрения Ежи Туровича и Марчина Круля я не комментирую, потому что они приближены к моим. Я стою перед нелегкой задачей дать ответ всем четверым полемистам. Все — на одного.
Всех моих оппонентов объединяет совместное отвращение при рассмотрении прошлого. Модзелевский призывает порвать с привычкой использовать историю в современных политических спорах. Рейковский высчитывает «недостатки», связанные с концентрацией на прошлом. Квасьневский хотел бы смотреть в будущее, а не в прошлое.
С последним утверждением я частично согласен. Нельзя без конца жить воспоминаниями, празднованиями годовщин и тоской о совершенном в прошлом. По природе вещей склонность к таким ностальгическим воспоминаниям имеют пожилые люди.
Можно и следует смотреть в будущее, не забывая о прошлом. Во-первых, историческая память — хорошая и плохая — необходима для поддержания непрерывности и общности поколений. Народ, который теряет память, перестает быть нацией. Во-вторых, прошлое формирует позицию людей, отражаясь тем самым на будущем. Жизненный опыт человека мы повсеместно считаем ценным свойством, поскольку это помогает избегать ошибок или их повторения. Это же относится и к народу. Это истина стара как мир. Historia magistrae Vita est — говорили римляне. Опыт поражения Варшавского восстания оказал огромное влияние на поведение общества в годы ПНР. Это уберегло страну от судьбы Венгрии и Чехословакии, а может, и от чего-то значительно худшего. Антикоммунистическое большинство, церковь, польское «Радио «Свободная Европа», эмиграция, держа в памяти свежую гекатомбу 1944 года, не хотели повторения еще одного кровопускания, завершившегося поражением.
Значит, для будущего не все равно, какие уроки мы вынесем из опыта ПНР, поскольку они будут влиять на поведение поляков в течение последующего полувека. Российский друг Польши Евгений Александров недавно напомнил читателям «Więź»[2] (№448) слова Юзефа Шуйского: «Ложная история — мать ложной политики».
2
«Więź» — католический общественно-культурный журнал, издается в Варшаве с 1958. Сайт http://www.wiez.pl/czasopismo/.