— Ты пытаешься сказать мне, что дон Мануэль Себастьян, правитель Макао, — каким-то образом замешан в том, что произошло сегодня?
Кай продолжал рассказ, не меняя тона.
— Это так, — сказал он. — Все переговоры велись через этого шотландца, Брюса, но золото, полученное Линь Чи как задаток, и еще большая сумма, которая ожидала его в случае, если он представит вашу голову на наконечнике своего копья, принадлежали маркизу де Брага.
У Джонатана не было ни малейшей причины не доверять словам Кая. Все услышанное, вне всякого сомнения, было правдой. Теперь он знал, что у него имелось два злейших, непримиримых врага, которые были готовы на все, чтобы уничтожить его, и он поспешил к себе в каюту, где немедленно принялся за письмо Молинде. Не скрывая ничего, с преданной откровенностью он рассказал ей все, что произошло, и все, что стало ему известно. Он предполагал переслать это послание через лоцмана, который должен был покинуть корабль, прежде чем тот выйдет в открытое море.
III
Оказавшись в городке Нью-Лондон штата Коннектикут, любой, кто имел дела со стопятидесятилетней компанией «Рейкхелл и Бойнтон», удостоившись чести быть принятыми в доме Джеримайи Рейкхелла, нынешнего главы фирмы, неизменно бывал удивлен образом его жизни. В Нью-Йорке, Филадельфии или Чарльстоне человек, которому страна была обязана большинством плавающих под ее флагом клиперов, сам владевший мировой торговой державой, раскинувшейся по семи морям земного шара, вне всякого сомнения, проживал бы в роскошном особняке. В сущности, англичане Бойнтоны, сестра и зять Джеримайи, родители Чарльза, являлись собственниками именно такого дома в одном из самых фешенебельных районов Лондона.
И хотя жители Новой Англии славились скромностью и сдержанностью, однако немногие имели жилище более заурядное, чем то, которое принадлежало Джеримайе Рейкхеллу, пятому из династии управляющих концерном. Правда, дом этот был просторен, к нему то и дело пристраивались новые помещения, но сооружен он был из клинообразных выбеленных досок — и человек, не знакомый с характером его владельца, никогда не смог бы поверить, что такой выдающийся и могущественный человек, как глава империи Рейкхеллов, коротает век в этом строении неподалеку от верфи, у устья Темсы, рядом с тем местом, где река распадалась на несколько рукавов у Лонг-Айленда.
Джеримайя имел привычку возвращаться домой к полднику, и его жена, мисси Сара, с которой они обвенчались лишь годом раньше, старалась в такие минуты находиться рядом. В этот день за столом с ними сидели Джудит Рейкхелл Уокер, дочь Джеримайи, и ее жених, Хомер Эллисон, ранее служивший капитаном на судах «Рейкхелла и Бойнтона», а впоследствии выдвинутый на должность управляющего при верфи.
Джеримайя не любил засиживаться за полдником, когда в конторе его ожидала работа, и сегодняшний день не был исключением.
— Джуди, Хомер, — сказал он, едва они заняли места за столом. — Я просил вас зайти к нам сегодня по причине очень значительной. Сегодня утром с борта клипера мне доставили письмо от Джонни. — Он взглянул на дочь и улыбнулся. — Вы оба проявили колоссальное долготерпение. Вы упорно ждали того дня, когда можно будет считать брак Джуди с Брэдом Уокером расторгнутым. И теперь мне приятно сообщить вам, что в этом более не будет необходимости. Брэд мертв.
На мгновение воцарилась тишина. А потом пальцы Хомера и Джуди незаметно переплелись под столом.
— Я отлично понимаю, что нельзя радоваться, когда с другим человеком случается беда, — произнес угрюмо Хомер, — но благодарю Всевышнего за Его бесконечное милосердие. Он дал нам возможность обрести свое счастье.
— Я не стану притворяться, будто скорблю о кончине Брэда, — спокойно сказала Джуди. — Это был грязный преступник и неразборчивый в средствах интриган, который заслуживал самой худшей кары.
— Самое худшее с ним и произошло, смею тебя заверить, — сказал ей отец. — Он был раздавлен насмерть специально обученным слоном в зверинце одного всевластного португальского сановника, гнев которого он на себя навлек.
Джуди непроизвольно вздрогнула.
— Не нужно принимать это близко к сердцу, девочка, — сказала ей мисси Сара. — Все повернулось к лучшему.
— Именно так, — сказал Хомер. — Теперь ничто не помешает нам обвенчаться в ближайшем будущем.
— Вам решать, повремените вы с вашими планами или нет, — сказал Джеримайя, когда вошедшая горничная передала мисси Саре поднос с тушеным мясом и та принялась раскладывать его по тарелкам. — Джонни также сообщает нам, что наши худшие опасения относительно Лайцзе-лу подтвердились. Она скончалась, и он похоронил ее в склепе рядом с ее отцом в их родовом имении в Кантоне.