Сами индонезийцы не смогли создать большой промышленный, коммерческий или банковский средний класс, который смог бы ликвидировать разрыв между крупным крестьянским населением и бюрократической элитой, получившей образование. Таким образом, в Индонезии, внутри демократической скорлупы, находилась социальная структура, которая стояла ближе к гидравлическим образцам прошлого, имевшим один центр, чем к современному многоядерному индустриальному обществу.
Развитие Индии отличается от индонезийского несколькими очень важными аспектами. Еще до захвата Индии англичанами в этой стране существовало несколько капиталистических предприятий. Вероятно, их было не так много, как утверждал Бернье, меривший Индию Моголов западными мерками. Британцы, сделав Индию своей колонией, мешали местному бизнесу развиваться, но не запрещали его. В течение колониального периода индийские бизнесмены создали ряд предприятий по производству тканей из хлопка и несколько заводов тяжелой промышленности, особенно сталелитейных, а к тому времени, когда Индия добилась независимости, частный сектор ее промышленности достиг уже значительных размеров. Тем не менее, по современным меркам (то есть на момент написания этой книги), частный сектор – и средний класс, отражающий его рост, – все еще был весьма немногочисленным.
Конечно же, англичане ввели в Индии и частную собственность на землю. Но, вопреки ожиданиям Маркса, эта реформа вовсе не способствовала росту западного общества в Индии. Частная собственность на землю преобладала в нескольких гидравлических обществах, а во многих – просто имелась. Это привело к появлению бюрократического землевладения, а также к тому, что владельцы земли в своих поместьях не жили, а держали там управляющих. В целом британцы признавали людей, которые держали служебные земли и получили название ягидаров, владельцами этой земли. В некоторых районах они объявляли заминдаров, служивших до этого сборщиками налогов, владельцами земель, которые находились в их фискальной юрисдикции, а во многих других превращали крестьян, сидевших на них, в риотвари, то есть в полных владельцев участков, которые они обрабатывали.
Но земельная реформа, которая не защищает крестьян, владевших землей, с помощью надлежащих образовательных, политических и экономических мер, особенно в сфере кредитования, облегчает их жизнь совсем ненадолго. Новоиспеченные крестьяне-землевладельцы оказались в кабале у ростовщиков. И в конце концов им пришлось продать свою землю чиновникам-заминдарам, которые, живя в городе, забирали половину или даже больше урожая в качестве ренты. В 1950 году «около 80 процентов земель находилось в руках землевладельцев, которые на этой земле не проживали; иными словами, четыре пятых всей земли обрабатывалось людьми, которым она не принадлежала» («Сельское хозяйство в Индии», издательство отдела публикаций правительства Индии). Вместо вестернизации индийских деревень британцы навязали индусам один из самых худших вариантов восточного землевладения – бюрократический лендлордизм с отсутствующим хозяином земли.
Полунезависимые страны (полуколонии)
Недавняя история Ближнего Востока (территория которого охватывает приблизительно владения бывшей Турецкой империи), а также история континентального Дальнего Востока (Китай) демонстрирует нам развитие гидравлических стран, которые хотя и не были колониями, но находились под сильным влиянием промышленного Запада. В обоих случаях за установление контроля над ними боролись несколько крупных мировых держав, но ни одной из них не удалось добиться успеха. В обоих случаях негативные последствия вмешательства Запада были до некоторой степени ослаблены тем, что целевые территории сохранили свою независимость, а правительства принялись энергично их модернизировать.
На Ближнем Востоке военные поражения Турции ослабили власть Стамбула над теми турецкими провинциями, в которых правители стремились усилить свои позиции, отменив сначала привилегии связанных с ними чиновников: сборщиков налогов и держателей служебных земель, а потом передав основную часть земли в стране тем, кто ее обрабатывал. Как и в Индии, многие бедные крестьяне, малообразованные и плохо организованные, вынуждены были вскоре продать эти земли богатым людям: бывшим сборщикам налогов, гражданским и военным чиновникам, сельским шейхам и богатым горожанам, не связанным с правительством или связанным с ним очень слабо.