Генерал Марковский в самой дерзкой и оскорбительной форме потребовал, чтобы новое учреждение, существования которого он не признает, немедленно прекратило бы работу в помещении бывшего главного штаба, а сам генерал-квартирмейстер Ставки немедленно также покинул стены здания. На заявление ему о том, что он ошибается в своих требованиях, ибо распоряжением Верховного Правителя и главнокомандующего создалось в отношении бывшего главного штаба уже новое положение, генерал Марковский, как упрямый бык, настаивал на своем первоначальном несуразном требовании. Категорический отказ исполнить наглое требование генерала Марковского, который почему-то продолжал при этом себя считать прямым начальником того лица, к коему направлял он свои дикие домогательства, послужил Марковскому основанием для подачи официального рапорта генералу Н.А. Степанову о «неисполнении полковником Клерже его – начальника Главного штаба – законного приказа и с ходатайством о предании первого военному суду».
Генерал Н.А. Степанов, который в этот самый момент также уже не состоял в должности военного министра, вместо того чтобы утихомирить расходившегося не в меру Марковского и убедить его в несвоевременности, неуместности и бестактности, при описанных выше условиях, даже в том случае, если бы случайно Марковский был бы и прав, поднимать скандал такого крупного характера, он, наоборот, тоже, очевидно, был рад случаю «поднасолить» молодой Ставке и рапорту генерала Марковского, как говорится, дал «законный ход». Сажая на скамью подсудимых автора настоящих воспоминаний, как Марковский, так и Степанов втайне лелеяли мысль о срыве всех планов Ставки, которая, по их наивным расчетам, должна была бы обязательно провалиться на этом процессе и расписаться в своей «полной организационной безграмотности». Словом, как бы равняясь на большевистские приемы, они стремились в этом случае подражать столь широко практикуемому теперь в советской России методу создания «показательных процессов».
Адмирал А.В. Колчак, как водится в этих случаях, «рвал и метал», но совершенно не понимал того, что, поддаваясь на столь неумно придуманную в серьезное политическое время интриганскую удочку, он сам попадал на острие ее смертельных заусенцев. Он так же, как и Степанов, не мог проявить своего решительного вмешательства в это дело для того, чтобы на виду у противника прекратить эту распрю генералов.
Совершивший же «тяжкое по законам военного времени преступление» полковник Клерже, вместо устранения впредь до окончания следствия и суда от должности, наоборот, нагружается еще большим количеством ответственных задач и поручений, проистекающих от его новой роли в штабе Верховного главнокомандующего, и продолжает работать в том же злополучном помещении реального училища.
Началось военное следствие и пристрастное формирование, для разбирательства этого громкого дела, состава членов Омского военно-окружного суда. Полковника Клерже надо было во что бы то ни стало «засудить», и посему судьи подбирались с заблаговременным давлением на их судейскую совесть. Этого требовали г. г. Марковские и Степановы, и, к удивлению многих, помогали им и некоторые другие видные лица. Среди последних нельзя не назвать имени ныне расстрелянного большевиками, бывшего тогда в Омске в должности командующего войсками Омского военного округа, Генерального штаба генерала Матковского{106}. На него было возложено ведение предварительного следствия и формирование состава В. Окр. суда.
Чтобы не быть голословным в таком серьезном вопросе, где ставится на моральный суд общественного мнения величайший авторитет святости решений военно-окружного суда, ниже приводится дословная копия письма одного из старых кадровых русских генералов по этому поводу. В настоящее время этот почтенный генерал проживает в Америке, но письмо, им написанное на имя автора настоящих воспоминаний, относится к началу 1921 года, то есть ко времени полной ликвидации не только всей Сибирской, но и Забайкальской трагических военно-политических эпопей. Вот что пишет генерал Н. Ф. Богомолец{107}: «Харбин, 14-го Февраля 1921 года. Многоуважаемый Георгий Иосифович. В 1918 году, в Омске, в бытность мою Инспектором Артиллерии Омского Военного Округа, Командующий Войсками Округа Генерал-Лейтенант Матковский предложил мне быть членом суда по делу о неисполнении Вами приказания Военного Министра Генерал-Майора Степанова (Очевидно, что для большего «воздействия» на психику предназначаемого в члены военно-окружного суда было пущено в ход «увеличивающее вину обстоятельство», то есть версия о якобы неисполнении приказания самого высшего в военной иерархии лица военного министерства, тогда как это было не так. – Ред.) и добавил, что он потому наметил меня членом суда, что я, состоя уже много лет на службе и обладая большим служебным опытом, не могу не понять того громадного преступления, которое Вы совершили, за что Вы и должны быть непременно осуждены. Видя, что еще до суда как бы предрешается Ваша участь и не желая попасть в ложное положение подписывающего осуждающий Вас приговор, что было бы против моей совести, если Вы на самом деле, может быть, были и не виноваты, так как я о подробностях дела ничего не знал, – я уклонился от заседания в предстоящем суде под предлогом крайне необходимой поездки по инспектированию артиллерийских частей Округа и отправился в города Томск и Новониколаевск. Вместо меня Генерал-Лейтенантом Матковским членом Суда был назначен другой Генерал Штаба Округа. Уважающий Вас, генерал-лейтенант Н. Богомолец».
106
Матковский Алексей Фелицианович, р. в 1877 г. В службе с 1894 г., офицером с 1897 г., академия Генштаба. Генерал-майор 1-й гвардейской кавалерийской дивизии, профессор академии Генштаба. Георгиевский кавалер. В белых войсках Восточного фронта; с 30 августа 1918 г. состоял при управляющем военным министерством, с 5 сентября 1918 г. инспектор кавалерии с зачислением по кавалерии и оставлением по Генеральному штабу, с 6 сентября 1918 г. командир 2-го Степного Сибирского армейского корпуса, с ноября 1918 г. председатель военного суда, с 15 декабря 1918 г. командующий Сибирской армией, с 25 декабря 1918 г. командующий войсками Омского военного округа, в 1919 г. в Ставке, затем командующий войсками Томского военного округа. Генерал-лейтенант. Расстрелян большевиками.
107
Богомолец Николай Федорович, р. в 1871 г. В службе с 1890 г., офицером с 1892 г. Полковник артиллерии. В белых войсках Восточного фронта; и. д. инспектора артиллерии Омского военного округа, с 20 апреля 1919 г. генерал-майор, с 11 июня 1919 г. член окружной следственной комиссии, с 19 ноября 1919 г. в распоряжении командующего войсками Приамурского военного округа, до 30 сентября 1920 г. начальник дивизии броневых атамана Семенова поездов, с 16 февраля 1920 г. одновременно вр. командующий Сводной Маньчжурской стрелковой атамана Семенова дивизией. 30 сентября/10 октября 1920 г. в отставке генерал-лейтенантом.