На белых фронтах создались другие неблагоприятные условия, в общих чертах уже отмеченные, которые встали на пути к победе над большевиками. Из них особое внимание заслуживают причины, которые помешали наиболее сильным фронтам – Южному и Восточному – войти в тесное соприкосновение и объединить свои усилия. Обращаясь к обстановке, сложившейся еще летом 1918 года, профессор полковник А. Зайцев пишет: «Освобождение Дона, возвращение Добровольческой армии из похода на Кубань и образование фронта на Волге, естественно, ставило вопрос о согласовании усилий этих трех основных группировок русской контрреволюции. И эта проблема с военной точки зрения была проблемой Царицына» («1918 год», стр. 192). Эта проблема осталась лишь проблемой, и в 1919 году захват Царицына не был выполнен своевременно. Царицын был взят Кавказской армией генерала Врангеля в июне 1919 года, когда Восточный фронт под натиском красных уже отступил к Уралу.
На Восточный фронт выпала «почетная» задача научить красное командование применять правильно основы стратегии и от «масляного пятна» перейти к ударам сосредоточенных превосходных сил, разбивая своих противников по очереди. Восточный фронт первым попал под такой удар.
В первых числах марта Восточный фронт начал наступление. Сибирская армия теснила 3-ю красную армию на город Вятку, отбросила 2-ю красную армию за реку Каму, освободила в апреле Ижевский и Воткинский заводы и заставила противника уйти за реку Вятку от города Малмыж до устья этой реки. Западная армия разгромила 5-ю красную армию, которая в беспорядке отступила к Волге, потеряв свою артиллерию и оставив в руках белых много пленных и трофеев. К концу апреля Западная армия подошла на три-четыре перехода к Самаре и была здесь остановлена приказом генерала Ханжина.
В красном лагере поднялась тревога. После ухода с фронта чехов (в ноябре 1918 года) и оттеснения слабых белых отрядов к Уралу красные считали положение здесь прочным. Тем большее впечатление произвела на красных «внезапность» сильного удара со стороны одного из фронтов «второстепенного значения». Со свойственной большевистскому стану истерической энергией были брошены крикливые лозунги: «Все на восток!», «Все против Колчака!» – и навстречу белым потекли резервные дивизии и большие пополнения в разбитые части.
К 15 дивизиям, бывшим на Восточном фронте, красные в ближайшие два месяца перебросили несколько дивизий, бригад и полков, общей силой около 6 дивизий. Для пополнения убыли и повышения надежности своих частей красные производят несколько мобилизаций. Нельзя отрицать, что этими мерами красные быстро пополнили растрепанные части и для надежности влили в них большое количество партийцев. «Коммунары», конечно, не все шли в боевую линию. Часть из них составляли отряды «особого назначения», которые сзади поднимали дух красноармейцев к наступлению, стреляя из пулеметов в их спины. Из указанного Какуриным движения подкреплений вполне очевидно, что красное командование наконец убедилось, что быть сильными всюду нельзя. Оно вынуждено было перейти для выигрыша войны к поочередному разгрому своих противников. Под впечатлением разгрома на Восточном фронте красные войска сосредоточивают здесь превосходные силы и к началу мая переходят в контратаку.
Выяснить с достаточной точностью соотношение сил противников при ограниченности имеющихся под рукой источников не представляется возможным. Белые архивы вообще не уцелели, а красные сведения грешат большими неточностями и противоречиями.
БОЕВОЙ СОСТАВ ЗАПАДНОЙ АРМИИ
