Грустно было видеть русское положение в Харбине мне, бывшему здесь в последний раз в 1905 году, перед заключением Портсмутского мира. Город шумел теперь праздной, хорошо одетой и сытой толпой; сюда стеклась, кроме невольных беженцев от большевиков, масса спекулянтов и укрывавшихся от воинской повинности; преобладали горбатые носы и говор с бердичевским акцентом. Китайцы, прежние «ходи», смотрели и держали себя вызывающе, выказывая как бы свое превосходство над нами в нашем несчастии.
Владивосток – жемчужина России. Как говорил генерал Нокс, это самый красивый и живописный город в мире по своему расположению, только неблагоустроенный и грязный.
– Если бы он попал в хорошие руки, – добавил он.
Упаси Господи! Будут и русские руки хорошими, будут еще, может быть, самыми лучшими; для Владивостока и для всей Русской земли – во всяком случае.
Владивосток представлял из себя какой-то хаос, еще не установившийся после свержения там большевиков; беспорядок и неустройство здесь были самые большие из всех мест. Какая-либо русская власть, которая могла бы наладить жизнь и урегулировать отношения, отсутствовала. Был губернатор Циммерман, был комендант крепости полковник Бутенко{61}, но оба оказывались бессильными и тратили все время и силы на то, чтобы лавировать между самыми разнообразными и противными друг другу элементами, что нахлынули сюда.
Дело было так. Большевиков выгнали из Владивостока чехи под командой генерала Дитерихса при помощи и поддержке японских частей; на помощь к чехам направлялся и отряд русских офицеров, но чехи их не приняли и даже требовали разоружения. Тотчас же вслед за свержением советской власти во Владивостоке образовалось, с одной стороны, правительство эсеров, еврея Дербера и земское, а с другой стороны – междусоюзнический совет из неполномочных и случайных иностранных офицеров, оказавшихся во Владивостоке; миссии тогда еще не прибывали. Когда русский отряд полковника Бурлина{62} все же пришел во Владивосток, приехал также сюда генерал Хорват, чтобы объединить власть во всем крае Дальнего Востока, то этот случайный «союзнический» совет по настоянию эсеров потребовал разоружения отряда Бурлина. На Русской земле разоружали русскую воинскую часть, состоявшую почти сплошь из офицеров! И этот позорный акт совершился. И совершили его именем союзников России, опираясь на их авторитет и силу. Когда через несколько недель начали прибывать настоящие представители союзников, то дело решили поправить и оружие вернули.
Самозваное правительство Дербера, не опиравшееся ни на один слой населения, пало само собой, безболезненно. Во главе управления Дальним Востоком стал генерал Хорват, который и переехал из Харбина во Владивосток. Сюда же был назначен Ставкой генерал Ю.Д. Романовский{63} как представитель центральной власти при иностранных союзнических миссиях. Здесь же находился в это время и генерал Иванов-Ринов, который по сформировании в Омске нового кабинета перестал быть военным министром, оставаясь номинально командующим Сибирской армией.
Во Владивосток прибывали да прибывали союзники. Здесь были воинские части японцев, высадились английские Мидльсекский, а затем и Хэмпширский батальоны, канадские войска и американцы. Был образован международный совет, причем главное командование союзными войсками и председательствование на этом совете было номинально вручено, как старейшему, японскому генералу Отаки. Фактически же распоряжался каждый по-своему, мало считаясь не только с русскими людьми, но и с русскими интересами.
Больные и обидные воспоминания! Как раз в пути между Читой и Маньчжурией было получено известие о заключении перемирия на Французском фронте между союзниками и центральными империями, о революции в Германии, о бегстве кайзера и т. д. Долгожданная победа была достигнута; четыре года страданий и великих жертв принесли свои плоды. И русская кровь, пролитая так обильно на полях всего света, служила вместе с другими тем фундаментом, на котором теперь должны были утвердиться мир, право и справедливость. Ведь из-за них воевало человечество?..
Английские офицеры шумно радовались победе. Они выражали с чисто офицерской искренностью мнение, что без России и ее жертв никогда бы им не получить этой победы. Да, верно, истина. Но из-за этих-то великих жертв и из-за медлительности, из-за затяжки войны, из-за того, что от России потребовали слишком большого напряжения, наша страна не выдержала и впала в такое несчастье, в степень гибельного разорения. А понятно, если бы Россия не вступила в войну или, вступив, не жертвовала так беззаветно, то Антанте никогда не выиграть бы войны.
61
Бутенко Харитон Ефимович, р.
62
Бурдин Петр Гаврилович, р. в 1879 г. Из казаков Оренбургского казачьего войска. Оренбургское военное училище (1901), академия Генштаба (1914). Полковник. В белых войсках Восточного фронта; глава офицерской организации во Владивостоке, с 10 июля 1918 г. генерал-квартирмейстер штаба военно-сухопутных сил Приморской области, врид начальника штаба командующего и начальник этапно-хозяйственного отдела, с 2 августа 1918 г. заместитель председателя военного совещания при штабе командующего, затем в распоряжении штаба ВГК, с 28 января 1919 г. и. д. помощника начальника штаба Верховного главнокомандующего, в апреле 1919 г. врио начальника того же штаба, в августе 1919 г. начальник канцелярии управляющего военным ведомством, с 1 октября 1919 г. генерал-квартирмейстер штаба Восточного фронта. Генерал-майор (с 20 августа 1919 г.). В эмиграции в Китае (Ханькоу), с 1930 г. советник при Генеральном штабе китайской армии, с 1932 г. профессор военной академии, с 1948 г. на Тайване, затем в Австралии. Умер 10 февраля 1954 г. в Сиднее.
63
Романовский Георгий (Юрий) Дмитриевич, р. 13 ноября 1877 г. Пажеский корпус (1896), академия Генштаба (1902). Офицер л. – гв. Уланского Ее Величества полка. Генерал-лейтенант, и. д. начальника Генерального штаба. Георгиевский кавалер. В белых войсках Восточного фронта; с 23 октября 1918 г. представитель Всероссийского верховного командования при представителях союзного командования на территории России. В эмиграции в Югославии. Умер в 1930-х гг. в Белграде.