- Скажите, а торпеды у вас тоже с собой?
- У меня с собой нет торпед, - ответил тот совершенно серьезно. - Но если понадобится, я достану. Сейчас они мне не нужны.
И он стал приподниматься, чтобы встать ногами на сиденье.
- Сбавить скорость? - спросил Милов.
- Нет, не нужно.
Южанин поднял снаряд над головой, просунул в люк, потом разогнулся и сам. Теперь он почти по пояс возвышался над крышей кабины.
- Постарайтесь, - проговорил Орланз, подняв голову, - чтобы выхлоп не поджег нас.
Южанин вряд ли услышал его. Милов же сказал:
- Думаю, у него достаточно опыта.
- Черт его знает, - пробормотал Орланз. - Они там привыкли быть смертниками. А я никогда не подряжался в камикадзе. А, дьявол!..
Восклицание это было вызвано тем, что лобовое стекло на несколько мгновений заволокло дымом, и одновременно машина вильнула. Милов едва удержал руль.
- Предупреждать надо... - недовольно пробормотал он.
- Теперь остановитесь, - велел Орланз.
- Вряд ли он упадет на нас...
- Остановитесь!
Милов повиновался. Высунулся из окошка. Вертолет круто поворачивал. Белая полоса в небе удлинялась, приближаясь к нему. Через несколько секунд они совместились. Рвануло.
- Боюсь, что нам испортят дорогу, - проговорил Милов.
- Ничего, - утешил Орланз. - Она нам не понадобится.
- Не понял.
- В ста метрах - съезд направо. Извольте свернуть туда.
- Куда-туда?..
Южанин медленно опустился на сиденье. Покачал головой:
- Очень посредственный летчик. Немного стыдно за него.
- Это мы переживем, - сказал Орланз.
- Куда же вы собираетесь ехать? - напомнил Милов.
- В порт, естественно.
- Хотите сделать объезд?
- На этой дороге они нас так или иначе поймают.
- Но другой дороги нет!
- Есть. Именно та, на которую мы съедем.
- И она тоже ведет в порт?
- Смею вас заверить.
- В тот самый?..
- А вот этого я не говорил, - усмехнулся Орланз.
- Но ведь нас будут ждать именно там!
- Именно там нас ждут стрелки Базы. А нужное нам судно - в другом месте. Не в торговом порту, а в рыболовецком.
- Но мы ведь все время ориентировались на торговый порт...
- Я считался с возможной утечкой информации. На самом деле я имел в виду именно рыболовецкий: там все осуществится значительно проще. Не так ли, друг мой?
Южанин улыбнулся:
- Совершенно так. Никто не должен был знать.
Милов посмотрел вперед - туда, где падали обломки вертолета.
- Едем, коллега, едем, - поторопил его Орланз. - Время уходит. И это касается всех нас.
Не оставалось ничего другого, как включить стартер.
"Другой порт, - подумал он, внутренне злясь. - Тут я крупно оплошал. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы предположить и такой вариант. Их судно будет там, но мне-то от этого ничуть не легче. Что-то нужно срочно придумать: времени действительно уже не остается, ходом коня тут больше не сманеврируешь - только вверх по вертикали, только вверх. Ну - по главной диагонали на худой конец..."
Он свернул и, высунувшись, убедился, что все машины последовали за ним. Останки сбитого вертолета догорали теперь уже позади. "Мы - в состоянии войны с Технецией, мы трое: южанин, Орланз и я. Но только в моем варианте это грозит международными осложнениями - а ведь Базе, в частности, ничего другого, надо полагать, и не нужно. Однако сию минуту я ничего не могу предпринять, не могу сопротивляться - иначе меня просто устранят. И Орланз нужен до самого конца: без него таможню не пройти. Что же - поедем по этой кривой, авось она куда-нибудь да вывезет..."
6
(3 часа до)
Путешествие закончилось, когда уже заметно смерклось. Въехали в городок, где Милов несколько раз бывал раньше, во времена Каспарии: рыбацкий порт, хорошо оборудованный в колониальные времена, с тех пор, насколько можно было судить, не обновлявшийся и работавший сейчас кое-как, судя по количеству судов у запустелых причалов. Видимо, с морским урожаем дела здесь обстояли не Бог весть как, а может быть, и тут сказывалась политика, кто его знает.
Орланз немногими словами указывал дорогу; Милов молча рулил - он понимал, что игра им проиграна, во всяком случае, на этом этапе, но других могло просто и не состояться. Южанин снова ушел в молчание, сидел неподвижно, двигались только глаза - непрерывно обшаривали пространство перед машинами и по сторонам, насколько позволяли окна. Несмотря на бездвижность, чувствовалось, что он готов ко всяким неожиданностям; на коленях его лежал автомат хорошо знакомой Милову отечественной конструкции; автомат был снят с предохранителя.
Однако их, кажется, все же оставили в покое, хотя вряд ли по доброй воле: просто не нашлось второго вертолета, чтобы выследить, куда девался конвой с большой дороги. Все-таки, не все государство противостояло оппозиции Орланза, хотя и не самая слабая из составляющих власти. Машины все так же, гуськом, прокрутились по нешироким, кое-где еще булыжным улочкам и добрались в конце концов до порта, который, судя по всему, и являлся их целью. В одном месте остановились по просьбе южанина; он вышел, отошел на тротуар - тотчас же откуда-то взялись и подошли к нему двое такого же, в общем, облика, стали тесным кружком, начали о чем-то переговариваться - с жестикуляцией, но негромко. Милов вслушивался, пытаясь определить язык - так, на всякий случай; это ему не удалось (лишь редкие слова, скорее даже обрывки долетали до него, никакого смысла не имевшие), однако, судя по звуковой, фонетической стороне и некоторым сочетаниям звуков, то не арабский был и не фарси; тюркский, какой-то из них, может быть? Нет, скорее какие-то славянские корни почудились Ми-лову. Хотя ручаться он не стал бы.
Ладно, в конце концов сейчас это особой роли не играло. О чем бы они там ни переговаривались. Ми-лову следовало поблагодарить их за то, что дали ему время, чтобы обдумать положение. Все сложилось наихудшим образом: Орланз, намеренно или нет - все равно, провел его за нос, как мальчика; никуда не годится весь твой опыт, казнил себя Милов, если он не подсказывает тебе с самого начала такого элементарного хода. В этом порту, совершенно естественно, не окажется ни одного судна, пригодного для того, чтобы погрузить и вывезти ракеты - кроме того, разумеется, которое пришло по приказу того же Орланза. Нет никакого способа избежать погрузки; судно выйдет в море - и там уже не останется никакой возможности влиять на судьбу ракет и боеголовок. Истекут оставшиеся часы и минуты - и все произойдет так, как хочет Орланз, и почти так, как планировала База, пусть они и не знают этого. Просто судьба, иного слова тут не подобрать, - судьба за них. Провалить в самом конце вовсе не плохо проведенную операцию - да любой сосунок смог бы сообразить, заблаговременно принять контрмеры. Не зря ты оказался на пенсии, Милов, тебе только карманников ловить в троллейбусах да нет, даже и это тебе сейчас не по силам...
"Вообще - все сделано по-идиотски. Начиная с самого замысла операции. Нужно ли было закидывать столь хитроумные удочки с неплохой наживкой, входить в расходы и прочее, когда все можно было сделать гораздо проще: договориться с контрабандистами - и они перебросили бы меня хотя бы через то самое болотное окно. И не потребовалось бы взрывать самолет - пусть и старый, уже предназначенный на свалку... Конечно, контрабандисты могли бы и не пойти на такой вариант - они нас не любят, и это совершенно естественно, - однако неужели мы не смогли бы их прижать?
Да нет, - тут же опроверг он сам себя. - Я бы, например, не хотел идти ни на какие соглашения с ними. Зато потом можно громить их с чистой совестью... Да и вообще: что сделано, то сделано.
Но все же - неужели это уже ситуация людоедского брюха? Или есть еще какие-то шансы? Говорите подольше, - мысленно попросил Милов тех троих, что все еще совещались на тротуаре, - дайте еще пару минут, чтобы придумать...