–Куда мы едем? – спросила Раиса по дороге.
Она то и дело посматривала на свое отражение в зеркале заднего видения. Перед выходом Мадина надела на нее черно-белый хиджаб, состоявший из шапочки и верхней части вроде шапки-шлема, наглухо закрывшей шею и разрез на кофте. Раисе казалось, что она выглядит ужасно, но выбирать не приходилось. «Форму» религиозной мусульманки довершали длинная юбка Мадины из черной джинсы с белой строчкой и черно-белая вязаная кофта.
–К одной знакомой, – загадочно ответила Мадина.
–Послушай, а, может, ты поедешь со мной? Ты же хотела переехать? Будем жить там вместе?
Мадина бросила взгляд за стекло, на проспект имама Шамиля, по которому они проезжали. Махачкалинцы упорно продолжали называть его проспектом Калинина. Лицо ее стало печально.
–Я не уеду из Дагестана. Мое место здесь.
–Да что тут хорошего, – фыркнула Раиса. – Ты на дороги хоть посмотри! По-моему, тут нечего делать.
–Не спорю, – отозвалась Мадина. – Но кто-то должен исправлять ситуацию.
–Ага. Мага уже доисправлялся. Ты тоже этого хочешь?
Мадина ничего не ответила, зарывшись лицом в волосы Мухаммада, сидевшего у нее на коленях.
Таксист, следуя указаниям Мадины, завез их в дебри поселка Семедер, сплошь состоявшего из частых домов. Дома тут строили исключительно новые, из-за заборов выглядывали целые замки с башенками и красивыми балконами. При всем архитектурном разнообразии человеку пришлому легко было заблудиться среди этих построек и улиц, названия которых никто не знал. Раиса отметила удачный выбор Мадины в плане побега – Идрис ни за что ее не найдет. Если только, по роковому стечению обстоятельств, не окажется, что он ночует в соседнем доме. После того случая, когда Раджаб разрушил ее семью, Раиса не сомневалась, что в жизни возможны любые совпадения.
Машина остановилась около высоких зеленых ворот с золотым узором. Девушки расплатились и вышли. Дети, измученные непривычно долгой дорогой, с гомоном суетились между ними, мешая идти. Мадина, не стучась, открыла ворота, за которыми оказался просторный двор, вымощенный бело-зеленой плиткой. Ближе к забору плитка заканчивалась, и начинались небольшие клумбы с разнообразными цветами. В глубине двора стоял простой одноэтажный домик из красного кирпича, рядом располагалась летняя кухня. У плиты спиной к гостям стояла женщина в платке и длинном штапельном платье. Когда она обернулась, Раиса удивленно воскликнула.
–Зайнаб!
Зайнаб улыбнулась и поспешила им навстречу. Это была та самая Зайнаб, молчаливая уборщица из «Восточного квартала», вечно глядевшая в свой телефон. Раиса никогда не обращала на нее внимания и, возможно, не узнала бы в толпе. Они едва перекинулись парой фраз за все время совместной работы, и она показалась Раисе очень замкнутым человеком. А тут она цвела улыбкой и гостеприимством. Раисе подумалось, что, скорее всего, дело в хиджабе, покрывавшем сегодня ее голову. Видимо, Зайнаб была из тех, кто улыбается только «своим», других считая вторым сортом и топливом для адского пламени.
–Машаллах! Альхамдулиллях! Ты закрылась, вот бы никогда не подумала! – быстро заговорила Зайнаб, целуя подруг и пожимая им руки. – А это твоя, да? Машаллах, какая красавица.
Зайнаб положила на голову Нурият ладонь и пробормотала молитву от сглаза. Мухаммад потянул Мадину за платье:
–Мам. Там конфета. Можно?
–На него, на него! – Зайнаб потрепала малыша по щеке, оставив на нежной коже красный след. – Иди бери, золотой! Кушай на здоровье.
«О-оу!» – раздался знакомый звук аськи где-то в районе плиты. Раиса не могла сдержать улыбку. Зайнаб виновато развела руками и поспешила к трубке.
–Проходите, проходите! – поманила она их к накрытому столу.
–Я не знала, что ты с ней дружишь, – прошептала Раиса Мадине.
–Ну, не то, чтобы дружу, – ответила та. – Общаемся нет-нет. Просто все знакомые с родителями живут или со свекрами. А у нее свой домик.
–И она из Семендера тащилась в «Квартал»?
–Нет, это сын недавно построил. Хотел себе с женой, но потом она сюда попросилась, а им квартиру оставила. Она тут одна, так что можешь спокойно располагаться.
–А в «Квартале» больше не работает, да?
–Ну да, ехать далеко. Она тут где-то ходит иногда по дому помогает, к каким-то бобрам.
Зайнаб тем временем разлила по тарелкам борщ с жирными кусками мяса. Дети, успевшие съесть по паре конфет, на суп смотрели с тоской.