Фон Бокен, дружище, ау! Не узнал бывшего шефа по Балансу, и ладно. Гони очередной отряд для гарнизонной службы, быть им пастухами над испанцами.
7. ЗЕМЛЯ-2. 24.02.1670. ЛИССАБОН
Паровой мини-крейсер «Энола Гей» обогнул усыпанное рифами побережье у Кабо да Рока и повернул на восток в устье реки Тежу. Широко раскинувшись перед впадением в Атлантический океан, река образовала чрезвычайно удобную, закрытую от штормов акваторию. Португальцы называли ее бухтой Map де Палья, а свой важнейший город, уютно примостившийся на западном берегу, — Лиссабон.
В бухте пароход сбавил ход и стал борт в борт к поджидавшему его «Миссури». Первенец серии, плодотворно потративший зиму на ослабление испанского морского могущества, нуждался в очередном мелком ремонте. Его конструкция оказалась весьма удачной для поставленных задач, а вот на качестве сборки корпуса, точности изготовления узлов и механизмов сказалось полное отсутствие опыта голландских корабелов, не строивших до этого ничего подобного. Служба на «Миссури» постепенно превращалась в искусство латать неисправности в походных условиях. Моряки шутили, что матрос, отходивший на ветеране серии хотя бы месяц, может считаться опытным механиком и претендовать на лучшее место в любом экипаже. А ветерану не исполнилось и года. «Энола Гей», первый борт французской постройки, была немногим лучше.
Мохаммед обнялся с ван дер Дирком. Пока горячо обсуждали последние новости и строили планы, моряки споро перебросили на старичка десяток ящиков с запчастями, полсотни снарядов с шимозой и пироксилином, патроны к винтовкам и ПКМ.
— Кстати, видел, сколько судов испанской постройки у входа в бухту? — спросил морской министр. Несмотря на должностную дистанцию, моряки чувствовали себя братьями после атлантического и средиземноморского походов, битв с пиратами, британским флотом и испанскими купцами. Потому общались накоротке.
— Да попробуй не заметить. Больше, чем у Гибралтара. Еще три года назад местные воевали с испанцем насмерть, а теперь мир, почти друзья, торгуют.
— Пробовал топить испанцев в португальских водах?
— Нет. Джонс мне запретил. Пока идет война с Испанией, к португальцам относимся нежно. Я тебе другое скажу. Сейчас в самой бухте не увидишь ни одного испанского флага. Нас уже хорошо знают и стараются не связываться. Имеется сильное подозрение, что испанцы перецепили флаги, выгружают товары в Лиссабоне и воображают себя в безопасности.
— У меня назначен визит к регенту. Пока отношения с англичанами неопределенные и Танжер как база под вопросом, почему бы тебе не порезвиться у португальских берегов?
— Ты уверен, что если «Миссури» пригонит в Лиссабон пленных испанцев, здесь не будет скандала?
— Для этого иду к принцу. Со мной личный посланник Президента. Предложу Португалии скидки на постройку паровых кораблей, выбью разрешение на открытие здесь базы для французских торговых компаний. Еще пригрожу, что мы не будем считать португальцами самозванцев, если они под флагом королевства перевозят испанские товары на испанских кораблях и для испанских же купцов. А теперь давай, как в старые времена!
На плотно сдвинутых пароходах осталась охрана. Смешанная команда двух кораблей в неброской и практичной форме французского Военно-морского флота сошла на берег и отправилась по припортовым кабакам.
— Ну ты мастер драться, капитан, — сказал Мошаду четыре с половиной часа спустя.
Мохаммед, обучавшийся рукопашному бою по программе десанта, иронически посмотрел на португальца и заметил:
— Зато я добрый. А ты уложил двоих из нагана. Огорчил портовых шлюх, на два клиента меньше.
— Ждать, пока они проткнут меня кортиками?
— Нет, надо сразу звать португальских матросов. Они отметелят испанцев с особой радостью, все-таки столетняя вражда не шутка.
— Когда выносили тела, узнал название их судна. «Санта-Маргарита», выходит завтра утром на Кубу.
— Отлично. Проводишь ее в открытый океан — и пощупай, что там у нее в трюме.
8. ЗЕМЛЯ-2. 25.02.1670. БРЕСТ
Корабли — это свобода. Человек прикован к месту своими слабыми ногами, которыми сложно уйти на далекое расстояние. Лошади раздвинули горизонты, но только в пределах континента. И только океанские суда подчинили человеку пространства планеты.
Корабли — это поэзия. Пассажир поезда, самолета и космического корабля путешествует сидя или лежа, плотно упакованный с попутчиками. Ему не гулять по палубе, не ловить лицом соленые брызги, не вдыхать удивительный аромат моря и не слышать крики чаек за кормой. На корабле путешествуют, на всем остальном — передвигаются.