Неторопливо поднявшись, он поправил очки и направился к своему автомобилю, серому «Ситроену», припаркованному рядом с площадью. Он точно знал, что успеет догнать автомобиль Борнара, который выехал двадцать секунд назад. Фармацевт уселся в свой автомобиль, и выворачивая руль, выехал в сторону реки. Лион находился на слиянии двух рек — Роны и Сены. Фармацевт нагнал машину Борнара через несколько секунд. Тот двигался осторожно, не нарушая правил дорожного движения. В центре города приходилось передвигаться достаточно медленно. Но переехав Рону по мосту Лафайета, автомобиль Борнара поехал не направо, куда обычно он отправлялся на работу, а свернул налево. Фармацевт свернул следом. Любое изменение в сложившемся расписании должно было его насторожить. Поэтому он свернул за «Ауди», чувствуя нарастающее раздражение.
Автомобиль Борнара направлялся к отелю «Хилтон», расположенному в северо-восточной части города, на холме. Фармацевт подумал, что у Борнара может быть встреча в этом отеле. Но «Ауди», доехав до дороги, ведущей к отелю, снова свернула направо. Это было уже не просто непонятно, но и опасно. Фармацевт увеличил расстояние между двумя машинами. Вполне возможно, что его смогли вычислить, и теперь эта загадочная автомобильная гонка ведет его к неминуемому финалу. Такое иногда случалось, когда охотник сам превращался в жертву. А ведь Анри Борнар сотрудник одной из самых закрытых и секретных структур Франции.
Но додумать до конца эту мысль Фармацевт не успел. Машина Борнара внезапно снова свернула, подъезжая к большому зданию из стекла и бетона, находившемуся неподалеку от отеля «Хилтон». Машина припарковалась недалеко от здания, и Борнар, выйдя из автомобиля, быстро пошел по направлению к этому комплексу. Фармацевт подъехал ближе и прочел вывеску. Затем негромко выругался и усмехнулся. Он должен был сразу понять, куда спешил Борнар. Это было центральное здание Интерпола, находившееся в Лионе. Фармацевт подумал, что здесь нельзя долго находиться. Камеры наружного наблюдения могут обратить внимание на его автомобиль. Он развернулся и поехал в сторону города. Придется подождать, когда Борнар вернется к себе в офис. Он работает в лионском отделении ДСТ. Его перевели сюда четыре года назад. Но ни в руководстве ДСТ, ни в руководстве Интерпола даже не подозревали, что Борнар долгие годы был двойным агентом, работая на российские и французские спецслужбы. В руководстве ДСТ заподозрили неладное, лишь когда пять лет назад провалились сразу два агента. Именно тогда было принято решение перевести Борнара из центрального аппарата в Лион. Борнар вел беспроигрышную игру. Он подставлял агентов обеим сторонам, получая из Москвы деньги, а в Париже — очередные звания и награды. Но игра закончилась четыре года назад. Его перевели в Лион и первое время за ним наблюдали. Он вел спокойную, размеренную жизнь, ничем не выдавая своей прежней двойной игры. И через год служба внутренней безопасности ДСТ прекратила наблюдение за ним. Казалось, все наладилось к лучшему. Но в Москве о предательстве Борнара не забыли. И четыре года спустя в Лионе появился Фармацевт.
МОСКВА. РОССИЯ, 16 ИЮНЯ 2006 ГОДА
Полковник ФСБ в отставке, работавший ныне в Академии ФСБ, Тимур Караев приехал на знакомую ему квартиру в шестом часу вечера. У него были свои ключи, и поэтому он открыл дверь, входя в квартиру. В гостиной его уже ждали. Там находился другой человек, у которого тоже были свои ключи от этой квартиры. Формально они были знакомы и даже работали в одном учреждении. Ожидавший его в этой квартире генерал Попов являлся заместителем начальника Академии ФСБ. Они пожали друг другу руки. Караев прошел к столу и сел напротив генерала.
— Рассказывайте, — потребовал тот.
— Все нормально, — устало сообщил Караев, — я просидел на оглашении приговора весь день. Думаю, что он так и не сумел понять, кто именно его подставил. Но у следствия было слишком много доказательств его вины. Приговор огласили. Четырнадцать лет.
— Что еще?
— Его супруга явно недовольна. Судя по всему, он ей ничего не сказал.
— Откуда вы знаете? Это ваши личные ощущения или есть конкретные факты?
— Я просто слышал ее разговор с братом, когда она выходила из здания суда. Во время процесса нельзя пользоваться мобильными телефонами, могут выставить из зала, поэтому она позвонила сразу, как только оказалась в коридоре. А я шел за ней следом. И все слышал.