Но, к сожалению, нашим тогдашним вождям, да и лидерам новой России, не хватало где-то государственной мудрости, простого прогнозирования развития ситуации на южных рубежах Отечества. В любом случае Афганистан — добрый сосед, пускай разоренный войной, но доброжелательно относящийся к нам, был лучше Афганистана — врага, разрываемого мусульманским экстремизмом и смотрящего на север как на источник зла.
Наджиб был сброшен с президентства и, не успев вылететь из пределов так горячо любимого им Афганистана, вынужден был укрыться на территории представительства ООН в Кабуле. Его кровные враги, лидеры исламских афганских партий, пришедшие к власти после него, не решались, — а может быть, будучи восточными мудрецами, специально оставили его для будущего Афганистана, — пойти на нарушение международных правил — неприкосновенности территории международной организации. И Наджиб и несколько его родных и близких друзей вынуждены были жить в заточении.
И здесь опять проявились наше дремучее безразличие к своим бывшим соратникам, ученикам, друзьям и наконец недальновидность. А где же были те, кто рекомендовал Наджибу делать так или так, кто клялся ему в дружбе и в военной солидарности против общего врага?
Они просто предали его. Почему ни у кого из тех, кто находится сейчас при власти, при «короне», не возникло мысли, что надо помочь Наджибу, надо вытащить его из плена в интересах своих и, естественно, в интересах будущего Афганистана?
Не нашлось таких мудрых и дальновидных людей, а жаль.
Возможно, не было бы сейчас у нас проблемы с Таджикистаном, не было бы воинственного и загадочного племени талибов. А Наджиб был пуштун. Кстати, о талибах.
В то время когда я был в Афганистане, «движение Талибан», даже такого названия мы не слышали. Его просто не было. Оно появилось позднее. Это, по моему мнению, была хорошо спланированная акция, направленная против бывшего Советского Союза, задуманная в недрах спецслужб США, финансируемая на деньги Саудовской Аравии и претворенная в жизнь правительством и военными Пакистана.
Нашей же прессе эта проблема была умело подкинута извне (не думаю, что это вымысел наших журналистов). Романтичная и трагичная идея: талибы — это дети погибших душманов и вообще жителей Афганистана. Эти дети якобы во время боевых действий вывозились в Пакистан и там воспитывались в строгих правилах исламской религии, правоверными борцами против шурави (советских людей) и прочих «неверных». А затем, когда они выросли, им дали в руки оружие (не только автоматы, но и пушки, танки, самолеты), и они пошли освобождать свою страну.
После ввода советских войск в Афганистан часть населения, включая и пуштунов, бежало в Пакистан. Там были созданы лагеря по подготовке отрядов для борьбы с советскими войсками, находящимися на афганской территории. После вывода наших войск из Афганистана в 1989 году борьба за власть в этой стране разгорелась с еще большим ожесточением. Пуштунские отряды были перенацелены на борьбу с новой властью в Кабуле.
В июле 1992 года президентом Афганистана становится таджик Бурхолутдин Раббани, ориентирующийся на Иран и Таджикистан. А это никак не может устраивать Пакистан. Кроме того, Раббани — противник прокладки нефтепровода из Туркмении в пакистанский порт Карачи через территорию Афганистана. Это, естественно, не нравится нефтекоролям Запада. Пакистан начинает готовить пуштунов (так называемого «казенного населения» Афганистана) для борьбы против «некоренного» населения — узбеков, таджиков, хазарийцев. Молодежи вдалбливают, что если пуштунов в Афганистане шестьдесят процентов, то и президент должен быть пуштун, а не узбек или таджик.
В середине 1996 года свыше пятидесяти тысяч человек были переброшены из Пакистана в Афганистан в районе города Джелалабад. Надеясь разжечь «национально-освободительное» движение пуштунского населения, которое на первых порах действительно поддержало «Талибан», Пакистан перестарался: это движение превратилось в исламский фашизм.
26 сентября 1996 года Кабул пал внезапно и даже буднично. Талибы просто вошли в этот город ночью. Никакого сопротивления им оказано не было. Бывший председатель комитета обороны Афганистана Гульбеддин Хекматияр сдал город без боя и бежал. Два врага-соперника за влияние на севере Афганистана, Масуд и Дустум, молча взирали на происходящее. Они не любили пуштуна Хекматияра. (Масуд — член комитета обороны и член партии «Джамед-Ислами», которую возглавляет Раббани; Дустум — председатель комитета обороны, лидер «Национального исламского движения Афганистана».) Сейчас Масуд и Дустум объединились в борьбе против талибов.