Я зло прикусила губу. Ахетатон вовремя перекрыл мне кислород, отобрав из всех желающих самых маленьких и слабых. Я была уверенна, что в команду соперников войдут самые лучшие воины Демонеи.
— Проклятье, — прошептала я, еще раз осматривая своих «орлов». Сама виновата. В правилах, которые я наспех сочинила, ничего не говорилось о возрастных категориях. И мне следовало еще радоваться, что мне не подсунули совсем уж маленьких детишек. С этими еще можно было как-то работать.
— Не волнуйся, Агния! — подлетел ко мне раскрасневшийся Рамзес. — Эти парни знают, что делать! Ты зря их недооцениваешь!
Я уже было открыла рот, чтобы ответить, но приоткрывающаяся монолитная створка, прикрывавшая подход к арене, начала отодвигаться, тем самым прервав меня.
Я зажмурилась, прикрыв ладонью глаза. Свет стоящего в зените светила показался мне испепеляющим после абсолютного мрака тоннеля.
— Айда, братцы! — заорал Рамзес, тут же ринувшись к образовавшемуся выходу. Команде повторять не следовало. Мальчишки быстро похватали сваленное в общую кучу оружие, и ломанулись за Рамзесом, распевая похабные частушки.
— Эй! Куда! — заворчала я, размахивая руками, пытаясь нагнать демонят. — Меня подождите!
Увы, летали они быстрее, чем я бегала. Поэтому возглавить свою команду у меня получилось только на поле.
Выбежав на арену, я не смогла не восхититься величием и монументальностью Колизеума — места, где Ахетатон решил проводить игру.
Как и ожидалось, древние строители Ахматбара были непревзойденными зодчими, умудрившись построить не просто многоуровневый город, но еще и возвести на самом верхнем ярусе гигантский, поражающий воображение своей роскошью и силой Колизеум.
Арена представляла собой огромный ровный овал, засыпанный мягким и теплым песочком. Овал этот опоясывал стремительно уходящий ввысь «зрительский зал», и, казалось, царапал своими стенами небесное полотно. По краям арены расположились широкие ворота. Наш вратарь уже занял место, а вот у соперников пока задерживался.
Стоило нашему отряду выйти в центр арены, как трибуны разразились громкими возгласами, всколыхнув воздух многоголосой какофонией. Разобрать, что они кричали, оказалось невозможным.
Мне же оставалось только поражаться тому, сколько демонов смогла уместить в своих стенах трибуна Колизеума. Беснующаяся толпа, каким-то чудом уместившаяся там, казалась просто ярким пятном невероятно огромных размеров. Даже в воздухе я заметила умудрившихся зависнуть сотню-другую заинтересованных демонов.
От жутких криков возбужденной толпы у меня начало двоиться в глазах. Мне стоило большого труда просто устоять на ногах и позорно не свалиться в песок.
Невероятной силой воли я заставила себя проследовать за мальчишками, уже столпившимися у заградительной черты, разделявшей овальную арену на две полудоли.
Приблизившись, я увидела фигуру того самого Ахрергара Великолепного, который недавно устраивал зрелищные побоища с вархами. Мужчина лучился энтузиазмом и весельем. Глаза его непривычно горели в предвкушении крови и яркого зрелища. В руках он держал несколько ярко блистающих мелких камешков, тех самых, что мы должны были словить, чтобы одержать победу.
Тем временем я переместила свой взор на противоположную сторону арены, откуда из приоткрытой створки начала выходить команда соперника. Мое сердце пропустило пару ударов, малодушно бухнувшись куда-то в пятки и затихнув.
Как и ожидалось, Ахетатон выбрал для команды соперников лучших из лучших. Накачанные, спортивные и высокие, одним своим видом они внушали уважение и заставляли считаться с собой.
В тот момент мне искренне захотелось расплакаться. Джехен был прав. Победить в этой игре нам будет нереально. Эти «амбалы» в два счета сметут легеньких и худеньких детишек.
Я оглянулась на собравшихся подле меня демонят. Их былой задор и рвение таяло на глазах. Только Рамзес все еще храбрился, пытаясь подбодрить остальную сникшую команду.
— Ну вот, я же говорил! — прошипел Джехен, настороженно осматривая гудящие трибуны. Его маленькие коготки инстинктивно впились в мое плечо, оставив на нем пару очередных ссадин.
— Ну, нет. Я не позволю им себя переиграть, — прошептала я, чувствуя подступающий к горлу комок. Страх в очередной раз подкрался ко мне, намекая о моей магической беспомощности.
Я глубоко вздохнула, закрыв глаза. Нет. Умирать сегодня я не собираюсь. Не хочу радовать Ахетатона. Я покажу ему игру, которой эти кровавые стены еще не видели!
Самовнушение помогло. Пристыженный страх бежал прочь. Я улыбнулась, открыв глаза. Кажется, в мою голову пришла очередная оригинальная идея. Вот что значит успокоиться и перестать нервничать!