Восток
Бехлет торопилась. Ежегодный налог Азаттула необходимо было заплатить завтра утром. И женщина с худыми руками и изможденным лицом прятала недостающие монеты у себя на груди. Солнце уже зашло и Бехлет судорожно сглотнула. Надо донести. Пересчитать. Упасти Ти Шет, не хватит хотя бы одной монеты, тогда сборщики смогут забрать, захотят из их дома, если не хватет больше, то дочку заберут в публичный дом или рабство... А сын, сын останется один. После смерти мужа официально главой семьи стал сын, вот только тогда ему было всего семь, и весь труд лежал на женщине. Сейчас ему 12... Два года до официального совершеннолетия... Если бы не этот налог... Женщина устало вошла в дом, горел светильник на дешёвом масле.
За столом сидел сын, который пил верблюжье молоко. - Вернулась? Хорошо. - Каким-то странным тоном сказал он. Белет огляделась. Что-то в домашней обстановке беспокоило женщину. - Азур, где Нали? - Смутное беспокойство вгрызлось в сердце женщины. - Там где и положено быть этой оборвашке. Я её продал. - В голосе сына слышалось жестокое спокойствие. - Азур, зачем? Зачем ты продал в рабство свою сестру?! - Женщина чувствовала, что голос ее вот вот сорвется. - В рабство? Не беспокойся, там место только для подметок вроде тебя. А Нали слишком хороша для этого. Я продал её в Бордель. - Внутри Бехет словно что-то оборвалось. Монеты со звоном упали на пол, а женщина с отсутствующим взглядом сползла по стенке устремив свой взор в потолок. Что говорил Азур дальше она не слышала, как и звуков ночи.