Другие официальные лица последовали примеру мэра и умоляли его остановиться, но ничего не добились. Друзья и родственники, ученые и писатели — все пытались уговорить его, но тшетно. Ему предлагали огромные суммы денег, но он, даже не моргнув, отказался.
Писатели-фантасты Америки обещали отказаться от своего ремесла все разом. Никакого эффекта. Всемирное общество научной фантастики обещало наградить его специальной премией «Хьюго» как величайшего и самого плодовитого писателя в мире и самого славного парня в космосе.
«Вздор», — ответил Азимов.
В данное время чудовищные статьи прошли по штату Нью-Йорк огромной белой полосой, оказав довольно занятное влияние на Ниагарский водопад, пересекли озеро Эри (если оно их не остановило, что могло их еще остановить?) и завязало Детройт в узлы в буквальном смысле.
Примерно в это же время раздался жуткий грохот, прокатилась колоссальная волна и из глубин залива Сан-Франциско появилась еще одна гигантская пишущая машинка. Когда рассеялись брызги и туман, все увидели фигуру Роберта Силверберга, устремившего мрачно сверкающие глаза на восток, а с его длинных волос и бороды стекала вода. В руке он держал длинный шест и объяснил (с демонстрацией), что, прыгая при помощи шеста по клавишам, он превзойдет Азимова.
Еще один комплект литер принялся колотить по бумаге круглые сутки, появилась еще одна полоса неразрушаемой бумаги с текстом. На этот раз первым был разрушен мост Бэй-бридж.
Так началась великая гонка. Хэнк Аарон[2] был мгновенно забыт, и американцы, как спортивная нация, начала делать ставки то на одного, то на другого писателя. Попытки умиротворения больше не предпринимались — как можно было удостоить человека примерно одной и той же чести дважды? Тем не менее были присвоены призы меньшего достоинства, чтобы выразить признательность или уверенность в победе одного или другого автора. Силверберг был избран Самым Стильно Одевающимся Писателем-фантастом. Азимов отверг предложение стать кандидатом в президенты. Никто из них не обращал ни малейшего внимания на менее значимые события, и каждый продолжал печатать с умопомрачительной скоростью. Азимов, чтобы повысить производительность, изобрел приспособление, похожее на то, с помощью которого Тарзан прыгал по деревьям, но потерял драгоценное время, потому что Силверберг уже мастерски владел прыжками с шестом.
Труды Азимова пересекли Миссисипи и начали погребение под собой горы Рашмор. Силверберг, испытав незначительные трудности с Гранд-Каньоном, вырвался на просторы Великих равнин.
Затем, по неведомым человеку причинам, два потока трудов сменили направление и пошли курсом на столкновение. Скоро стало очевидным, что это великое событие произойдет в «кукурузном» штате Небраска. Огромные ставки были сделаны на результат столкновения двух могучих умов. Самым важным вопросом был: «Кто сильнее?»
Издатели получали огромные прибыли от бесплатной рекламы, печатая и перепечатывая книги, которые моментально сметали с прилавков магазинов. Образовались многочисленные клубы поклонников, предлагавшие фальшивые бороды и парики (а-ля Силверберг). Поклонники Азимова стремились одеваться как роботы, надевая «уши???» даже на не слишком официальные приемы.
Великий день наступил. Две бумажные змеи приблизились друг к другу, подняли головы и перевились в спираль.
Целый день они дрожали, сцепившись в двойную бумажную спираль, а под ними продолжала скапливаться бумага. Потом они разошлись, вернее, расцепились, и молекулы вокруг каждой из них превратились в еще две бумажные спирали. Там, где мгновение назад существовали две двойные спирали, появились еще две их идеально точные копии.
Репортеры выронили микрофоны.
Агенты правительства выронили подслушивающие устройства.
У американского народа отвисла собирательная нижняя челюсть.
На следующий день две двойные спирали снова дрожали, сцепившись вместе, потом разделились, и на их месте появились четыре.
Как в Атлантическом, так и Тихом океане, бесконечные полосы бумаги с жутким треском вырвались из гигантских пишущих машинок. Клавиши зафиксировались на месте с оглушительным грохотом. Азимов, что-то невнятно бормоча, упал навзничь. Силверберг, застонав, упал ничком.
В Небраске бумажные спирали продолжали разделяться и самовоспроизводиться. Чудовище больше не нуждалось в своих Франкенштейнах.