– Но Адам хочет, чтобы я вышла замуж за него. Грейс застонала.
– Только, пожалуйста, не говори, что ты связана договором никогда больше не выходить замуж. К тому же тогда речь шла о том, что мы должны поддерживать друг друга, если члены наших семей будут принуждать кого-то из нас вступить в брак. Но если Адам любит тебя, а ты любишь его…
– Это не имеет значения, – сказала Марианна. – Я не могу снова выйти замуж, Грейс. И это никак не связано с нашим договором. Просто… не могу.
– Почему?
– Я миссис Несбитт и хочу оставаться ею. Мне не нужен другой муж.
– Ты уверена?
– Абсолютно. Однако мне хочется иметь любовника… Адама.
Грейс посмотрела на нее неодобрительно. Она так и не смирилась с желанием подруг иметь любовников, но, будучи мягкосердечной, никого не бранила за это.
– Полагаю, ты не будешь мучить его долго, – сказала она. – Мужчина, который искренне любит тебя, заслуживает большего.
– Я знаю. И обещаю не оставлять его в сомнении слишком долго. Пусть помучается еще пару дней. Этого будет достаточно, чтобы понять, каково находиться в смятении чувств:
Адам снова навестил Марианну в конце дня. Он увидел ее карету и понял, что она дома. Однако непреклонный Файфф оставил его ожидать у двери, пока справлялся, может ли хозяйка принять визитера. Вернувшись, он сказал, что миссис Несбитт занята подготовкой к очередному балу, который Благотворительный фонд вдов устраивает в Хенгстон-Хаусе, и потому не может принять Адама в данный момент.
Это был явный отказ. Бал состоится еще не скоро. Просто она не хочет видеть его. Адам был шокирован таким неожиданным отношением к нему. Он приготовился встретить отказ, но не думал, что будет отвергнут так бесцеремонно. Это глубоко задело его.
Тем не менее, он не собирался отступать. Она еще не знает, что это он был в ее постели в Оссинге. Если его признание в любви не трогает ее, то пусть она хотя бы узнает правду о той памятной ночи.
Мысль о том, что она считает своим любовником сэра Невилла Кеньона, была невыносима. Кеньон! Помилуй Бог! Нет, она непременно должна узнать, кто на самом деле был в ее постели и научил наслаждаться сексуальной близостью.
Он встретил Марианну в Хенгстон-Хаусе. Она стояла в ряду с другими патронессами, а также с лордом и леди Хенгстон, принимавшими гостей. Марианна, очевидно, решила снова ошеломить его своей красотой. На ней было шелковое платье персикового цвета, которое поблескивало в свете свечей. Поверх него она надела длинную мантию без рукавов из тонкой сетчатой материи, и все в целом выглядело просто великолепно. Марианна улыбнулась и протянула ему руку.
– Могу я надеяться на танец в этот вечер? – спросил Адам. Он убедит ее пройтись по залу вместо танца и воспользуется случаем, чтобы рассказать ей правду.
– Я очень сожалею, Адам, но боюсь, все танцы уже обещаны мной на сегодня. Может быть, в следующий раз.
Другие гости, ожидавшие, когда смогут пройти вперед вдоль ряда встречающих, поджимали сзади, и у Адама не было возможности ответить. Но он отчетливо расслышал смех других патронесс. Может быть, она рассказала им о его предложении и они смеются над ним?
Проклятие!
Несколько раз за вечер Адам пытался поговорить с ней между танцами, но она все время находилась в группе людей и явно не желала отделяться для приватной беседы. Он увидел приближающегося к ним Кеньона. Марианна наклонилась к Адаму и прошептала, прикрываясь веером:
– А вот и сэр Невилл. Вероятно, он решил воспользоваться своим правом на танец. Может быть, мне удастся выведать у него правду. – При этом глаза ее задорно блестели.
Адам не выдержал:
– Это был не Кеньон в твоей постели в Оссинге, черт побери! Это был я.
Ее глаза блеснули поверх веера, и она засмеялась.
– О, Адам, ты вечно насмехаешься надо мной!
И Марианна пошла танцевать с Кеньоном, улыбаясь молодому человеку. Можно сойти с ума. Она не хочет верить ни одному его слову. Что с ней происходит?
Адам был озадачен. Он не ожидал, что общение с Марианной будет таким мучительным. Он решил – пусть лучше она прямо отвергнет его и попросит уйти из ее жизни или примет его и сделает самым счастливым человеком на свете. Марианна не делала ни того ни другого. Она держит его в чудовищной неопределенности, и он не знает, что она в действительности думает о нем. Она не приняла всерьез ни его предложения, ни признания относительно Оссинга.
Адам пребывал в растерянности, однако не собирался сдаваться. На следующий день он нашел цветочника с туберозами и послал Марианне небольшой букет с запиской: «Это действительно я был в Оссинге. И это была восхитительная ночь. Ты пахла так же приятно, как эти цветы. Я люблю тебя».
Позже в тот же день он снова пришел к ней. Казалось, Файфф готов был закатить глаза к небу при виде Адама на пороге, однако сохранил свою сдержанность. Он опять заставил Адама ждать у двери, вместо того чтобы сразу пригласить войти. Это был нехороший признак.
– Сожалею, сэр, – сказал он, вернувшись, – но миссис Несбитт нет дома.
Сердце Адама упало. Ее нет дома для него.
– Вы можете оставить визитку, если хотите.
Черта с два он оставит визитку! Адам уже послал ей записку, в которой сообщил все, что ей необходимо знать. Какого отказа еще дожидаться? Он в гневе выбежал из дома и услышал, как Файфф захлопнул за ним дверь.
Итак, все кончено. Он сделал все возможное. Больше не о чем говорить. Его откровенность положила конец их дружбе. Марианна смущена его пылким признанием и больше не желает видеть его. Адам сам разрушил все. Надо было держать рот на замке и не выдавать своих чувств.
Он действительно считал, что не сможет жить без нее, однако придется научиться делать это. Проклятое поместье в Дорсете снова замаячило перед ним. Наверное, лучше укрыться там, чем с болью наблюдать, как их теплая дружба перерастает в вежливое знакомство.
Черт бы ее побрал за то, что она заставила его чувствовать себя таким дураком, и за то, что не захотела принять его!
Глава 18
Адам, видимо, уже протер в ковре дыру, шагая туда и сюда по своей гостиной. Он пытался решить, что делать дальше со своей несчастной жизнью, как вдруг его внимание привлек дробный стук в стекло балконной двери. Похоже на град, хотя небо было чистым. Странно! Он подошел к двери, открыл ее и вышел на балкон.
– Давно пора бы выйти. – Марианна стояла на своем балконе, подбоченившись, и, слава Богу, улыбалась. – Я вот уже четверть часа бросаю камешки в твое стекло. Наверное, насыпала целую гору в надежде привлечь твое внимание.
Адам широко улыбнулся. Значит, она все-таки хочет видеть его? Хвала небесам!
– Привет, дорогая. Не стоило так утруждать себя.
– Нам надо поговорить, мистер Кэйзенов. Если тебе будет удобно, то перелезай через эти чертовы перила и иди сюда.
– Ноя не вижу орхидеи на твоем балконе, – насмешливо сказал он. – Ты уверена, что хочешь меня видеть?
Марианна исчезла и через мгновение появилась снова с цветочным горшком в руках.
– Вот эта проклятая орхидея. Теперь лезь сюда, пока я не подняла юбки и не перелезла к тебе сама.
Адам усмехнулся:
– Хорошо. Отойди в сторону.
Он перемахнул через перила и последовал за ней в гостиную. Марианна остановилась около камина, скрестив руки на груди.
Адам двинулся, чтобы прикоснуться к ней, но она увернулась.
– Сначала объяснись, – сказала она глухим голосом. – Хочу знать, что подвигло тебя на такой возмутительный поступок. Я потом догадалась, что это был ты.
– Но я не раз признавался в этом. И на словах, и письменно.
– Я уже знала. Я поняла это на следующий же день. Глаза его расширились.
– Ты знала? А я думал, ты считаешь, что это был Кеньон.
Марианна робко улыбнулась:
– Это было наказание.
– Наказание?
– Да. Моя месть за то, что ты сделал. Но сейчас я решила, что ты уже достаточно наказан.
Адам облегченно вздохнул.
– Слава Богу! Стало быть, ты не оставила без внимания мои признания.
Марианна улыбнулась:
– Конечно, нет.