Ну, черт, что же теперь.
– Я тебя не преследую. – Лжец. – И я бы позвонил, но у меня нет телефона.
– Ничего, все нормально. Тебе что-то нужно? Мне звонили утром из полиции, чтобы все уточнить, и думаю, они все еще планировали поговорить с тобой?
– Да. – Он не стал возражать. – Слушай, я…
Тот факт, что он не закончил предложение, казался совершенно противоестественным, но его мозг попросту отказывался работать.
– Давай присядем, – произнесла она, показывая на скамейку. – Поверить не могу, что тебя выписали.
В этот момент подъехал автобус, с грохотом останавливаясь и загораживая солнце, горячий дизельный выхлоп заставил его закашляться. Они молча сидели на скамейке, пока случайные прохожие садились в свой транспорт.
Когда автобус отъехал, солнце вновь появилось, обволакивая ее желтым светом.
По какой-то глупой причине, он быстро заморгал.
– Что я могу для тебя сделать? – тихо спросила она. – Тебе больно?
Да. Но боль не физическая. И она усиливалась всякий раз, как он смотрел на Мэлс.
– Откуда ты знаешь, что мне нужна помощь?
– Ну, полагаю, память не вернулась к тебе магическим образом?
– Нет, не вернулась. Но ты в этом не виновата.
– Что ж, я тебя сбила. Так что я тебе должна.
Матиас показал на нижнюю часть своего тела:
– Я был таким прежде.
– Ты что-нибудь помнишь? Я имею в виду, до аварии. – Когда он покачал головой, Мэлс прошептала: – Многие военные возвращаются в подобном состоянии.
А… то есть, армия, флот, воздушные силы, морская пехота, подумал он. И отчасти это имело смысл. Правительство… да, он имел какое-то отношение к Министерству обороны, национальной безопасности… или…
Но он не был раненым воином. Потому что не был героем.
– Нашли мой бумажник, – выпалил он.
– О, это замечательно.
Почему-то Матиас передал его ей.
Открыв бумажник и посмотрев на водительские права, Мэлс кивнула.
– Это ты.
Сосредоточившись на эмблеме «Колдвелл Курьер Жорнал», висящей над дверью, через которую вышла Мэлс, он сказал:
– Слушай, все это не для печати, ладно?
– Безусловно.
– Хотел бы я, чтоб был другой способ. Хотел бы я… я не хочу втягивать тебя в неприятности.
– Ты еще ни о чем меня не попросил, – сказала она, глядя на него. – Что у тебя на уме?
– Можешь выяснить, кто это? – спросил он, показывая на права. – Потому что это определенно не я.
Глава 9
В повисшей тишине Мэлс могла думать лишь о своей железной уверенности в том, что никогда не увидит этого мужчину снова.
Похоже, у судьбы на этот счет другие планы.
Он сидел рядом с ней, одетый в черное, большой, поджарый мужчина с прищуренным взглядом и крепкой челюстью источал ауру человека жесткого, как кремень… и все же, казалось, он стыдился своих недостатков и шрамов.
Опустив взгляд на водительские права, она нахмурилась. Фотография казалась настоящей, голограммы были на месте, рост, вес и дата рождения подходили, адрес местный, в Колдвелле… кстати, недалеко от дома ее матери.
Он мог направляться домой, когда она его сбила. Как и сама Мэлс.
Вновь сосредоточившись на мужчине, в противоположность фотографии, она понимала, что он перешагнул через свою гордость, придя к ней. Этот человек не любил полагаться на других, но жизнь, очевидно, поставила его в положение, в котором у него не оказалось другого выбора.
Потеря памяти. Ограниченные связи.
А, судя по измученному взгляду и наспех залеченному телу, он, вполне вероятно, был военным, который вернулся с поля боя лишь физически, но не духом, разумом или чувствами.
Естественно, журналист в ней обожал хорошие загадки… а то, что она несколько виновата в его амнезии – еще одна причина ухватиться за это дело. Но она не глупа. Она не хотела оказаться втянутой в какую-либо драму, особенно если Матиас бредил или страдал паранойей.
На фотографии был он, это точно.
– Мне ужасно не хочется ставить тебя в такое положение. – Его длинные, уверенные пальцы поглаживали трость, балансировавшую на бедре. – Но у меня никого больше нет, а дом по тому адресу? Он не мой. Не могу сказать, где я на самом деле живу, но точно не там. И я проверил почту, когда был там. – Он наклонился в сторону, скорчившись, доставая свернутый журнал. – Вот что нашел. Имя верное, но я ведь не старше пятидесяти пяти. Почему это лежит в моем почтовом ящике, адресованное мне?
Мэлс развернула журнал, логотип «AAП»[32] расположился над фотографией изящно стареющей модели в спортивной форме. Выписан он был на имя Матиаса Холта, улица и номер дома совпадали с указанными на правах… только, он ведь мог жить со своим отцом, которого звали точно так же.