Я подхожу к задней стенке кради и слушаю, как Элли принимается за работу.
— О, привет, Браз. Терекс искал тебя. Он хочет поговорить с тобой.
— Поговорить со мной? — голос воина слегка дрогнул на последнем слове, и я усмехнулась. Охранять оружие весь день, должно быть, чертовски скучно, и он, вероятно, более чем немного взволнован идеей быть вызванным самим великим Терексом.
Я чувствую себя плохо. Терекс и Ракиз разорвут его на куски, когда узнают, что он оставил кради. Наверное, это послужит для него хорошим уроком. Последнее, что должен делать охранник, — это покидать свой пост. Что бы ни произошло.
Конечно, никто из воинов не будет ожидать, что женщина обманет их. Ни одна из здешних женщин не осмелилась бы.
Я закатываю глаза, но мне все равно жаль Элли. Когда Терекс узнает, что она помогла мне — а он неизбежно узнает, — он будет вне себя.
Я пожимаю плечами. Цыпочки важнее члена.
— Невада!
Я пропустила окончание беседы, и Элли шипит на меня. Я подкрадываюсь ближе и приподнимаю бровь, глядя на выражение ее лица. Бледная, с широко раскрытыми глазами, она оглядывается по сторонам, словно ожидая, что ее вот-вот поймают.
— У тебя чертовски виноватый вид. Просто постой тут и понаблюдай. Хватит оглядываться. Притворись Вивиан и порассматривай свои ногти или займись чем-то в этом роде.
Она сердито смотрит на меня, но принимает мой совет. Я сдерживаю смех, когда она перед кради с оружием, начинает упорно изучать свои ногти.
Если кто-то заметит, что охранник ушел, ее плохая игра ненадолго их обманет.
Я смотрю в небо.
«Помоги мне, Джек. Это дерьмо будет намного проще провернуть, если ты будешь рядом со мной».
Я бросаюсь в кради, глаза расширяются, когда я смотрю на «лакомства», представленные передо мной. Они аккуратно разложены на полках, и мне бы очень хотелось провести здесь несколько часов, рассматривая средневековые мечи, ножи и другое оружие. Я иду глубже в палатку и сужаю глаза, когда нахожу ножи. Они варьируются от крошечных метательных ножей длиной с мой мизинец до огромных охотничьих ножей длиной с мою руку. Я хватаю парочку — один для ближнего боя, а другой для всего остального, с чем мне придется столкнуться в дикой природе.
Проходя мимо Элли, я толкаю ее локтем, и она смотрит на меня, покусывая нижнюю губу.
— Жаль, что не могу тебя обнять, — шепчет она, и я улыбаюсь ей.
— Мне тоже. Со мной все будет в порядке, обещаю.
Элли не указывает, что я не имею права обещать такое на этой планете, но она кивает.
— Будь осторожна.
— Буду. Я должна идти, пока никто не хватился. Не забудь захватить одежду и еду из кради Вивиан и спрятать их за загон мишуа на нашем месте.
Она снова кивает, ее глаза наполняются слезами, и мне хочется обнять ее, но никто не должен видеть, как мы прощаемся.
— Убирайся отсюда, пока охранник не вернулся, — говорю я, поворачиваясь и уходя.
Оружие. Есть.
Следующая часть — самая трудная часть моего плана и единственная часть, полностью вышедшая из-под моего контроля. Мне приходится полагаться на некоторую занозу в заднице, и весь мой план зависит от нее. Все, что я могу сделать, это надеяться, что, бесконечно обращая внимание Рации к другим мишуа всякий раз, когда те покидали загон, я ясно высказала свою точку зрения.
Она хочет свободы? Я девушка, которая даст ей свободу.
Я вхожу в загон мишуа, глядя на охраняющего его воина, который кивает мне.
— Ты опоздала.
— Я разговаривала с Терексом. Кстати, он хочет тебя видеть. — Я стараюсь говорить беззаботно, шагая к своей лопате.
— Он хочет видеть… меня?
Я ухмыляюсь. Этот парень вел себя со мной как придурок с самого моего приезда. Он, кажется, чувствует себя лично оскорбленным каждый раз, когда видит меня в штанах, и он ясно дал понять, что если бы это зависело от него, я была бы вынуждена надеть платье и выбрать себе пару.
В отличие от охранника у оружейного кради, у меня нет никаких угрызений совести по поводу того, сколько неприятностей он отгребет на свою голову за то, что покинет свой пост.
Я пожимаю плечами, как будто мне все равно.
— Ну, ты ведь Ларис, верно?
Краем глаза я смотрю на него, беря лопату и направляясь к горе какашек.
Он даже не оглядывается на меня. Он слишком занят, направляясь к тренировочной арене.
Идиот.
Я смотрю на мишуа, которая скалит на меня зубы, вероятно, учуяв мое беспокойство. Я заставляю себя сделать глубокий вдох и выдох.
— Вот в чем дело. Ты хочешь уйти, я хочу уйти. У тебя есть примерно десять секунд, чтобы решить, хочешь ли ты свободы. В противном случае, я возьму одного из других мишуа.