Сегодня утром я даже не проснулся, когда она ушла.
Моим стражникам приказано остановить ее, если она снова попытается уйти ночью. К сожалению, я совсем не доверяю нынешнему хорошему поведению Бестии.
Я хмурюсь, когда советник снова направляется к моему ташиву. Я пресекаю его на ходу, кивая своим воинам, когда они направляются к тренировочной арене.
Как мне убедить упрямую самку, что покинуть этот лагерь было бы самоубийством? Она считает, что я не работаю над тем, чтобы найти ее подруг, когда каждое мое решение основано на том, чтобы освободить больше воинов для поисков других женщин.
Меня до сих пор поражает, что на нашей планете оказались такие маленькие самки. Если бы мои люди не видели тот космический корабль собственными глазами, я бы с трудом поверил, что он существует. К сожалению, как только самки приземлились, стая вуальди обнаружила корабль и убедила самок, что они спасают их. Вуальди вели их на верную смерть, когда Терекс — предводитель моих воинов — обнаружил их.
Теперь, четыре самки все еще не найдены — три из них, вероятно, все еще в руках вуальди, а одна захвачена Драгиксом, нашим великим предком.
В нашем племени находится три человеческие самки, и еще была одна, которую звали Алексис, решила обменять свою свободу на информацию о потерянной самке. Она решила остаться с Дексаром, воином, которому можно доверять лишь иногда.
Мое тело напрягается при этой мысли. Когда Асроз сказал мне, что одна из женщин осталась…
Я направился к своей мишуа, готовый в случае необходимости оттащить Неваду назад за волосы. Это была собственническая, иррациональная реакция, и я до сих пор не понимаю ее.
Не понимаю я и того, как зарылся рукой в пышные волосы упрямой самки и завладел ее ртом, когда понял, что она вернулась.
Ко мне.
Глава 2
НЕВАДА
Знаете, что хорошего в том, чтобы быть меньше, чем большинство здешних людей?
Так легче прятаться.
На Земле я слишком высокая для женщины — метр семьдесят пять. — Здесь? Все выше меня. Женщины выше меня, а мужчины? Еще выше. Я словно очутилась в стране великанов.
Обычно мне это не нравится. Но сегодня тот факт, что я дохожу только до груди большинства воинов, облегчает мне слиться с толпой.
— Я слышал, их увезли в Нексию, чтобы продать, — говорит воин, наливая себе еще выпивку.
Моя грудь сжимается от этой мысли. Нас уже однажды продали — рогатым фиолетовым пришельцам, которые разбили свой корабль, оставив нас здесь. Честно говоря, эта авария, вероятно, была лучшим исходом, чем то, что эти засранцы приготовили для нас.
— Ракиз уже послал Тагиза и Хевекса, чтобы убедиться, что рынок рабов все еще не восстановлен, — продолжает воин.
Я слышала о невольничьем рынке. Поскольку женщины так редко встречаются на этой планете, мы становимся мишенью почти для всех. Покинуть этот лагерь — риск, но я должна пойти на это.
Очевидно, именно Дексар уничтожил рынок рабов. Он утаивал информацию, в которой мы нуждались, пока Алексис не согласилась остаться с ним.
Я едва сдерживаю фырканье, не желая выдать себя за подслушиванием. Алексис знает, что мы вернемся за ней. Мало того, что я никогда не уеду без каждой женщины, которая приземлилась здесь, но как инженер-механик она наша надежда починить корабль, на котором мы прибыли.
Но где находится Нексия?
У меня есть карта, над которой я работала, используя цептри, похожий на древесный уголь, и кусок материи. Каждый раз, когда я слышу что-то, что может быть полезным, я тайком возвращаюсь к кради, который делила с Вивиан и Алексис, и добавляю это к своей карте.
Другой воин фыркает.
— Возможно его и уничтожили, но зачем им путешествовать по Сейнекскому лесу, если в этом нет необходимости?
«Сейнекский Лес? Где-то я уже это слышала?»
«Черт, не могу вспомнить».
Я мысленно добавляю это в свой список и мысленно делаю пометку спросить кого-нибудь об этом позже. Большинство воинов точно знают, что я задумала, и не отвечают на мои вопросы — даже Асроз. О, он знает, что я планирую, и думаю, что единственная причина, по которой он учит меня пользоваться мечом, — это то, что он будет чувствовать себя немного менее виноватым, если меня убьют.
Я смотрю на небо и хмурюсь. Ракиз заявил, что к закату я должна вернуться в его дурацкую хижину. Комендантский час очень раздражает, но я играю по правилам. Пока.