«Умоляю тебя, Ракиз. Отпусти меня и живи своей жизнью. Ты задолжал мне это».
Я действительно был ей должен. Если бы я не был королем племени, если бы мой отец не давал понять, что я должен взять себе пару, если бы я уделил больше внимания, когда ее улыбки стали фальшивыми, и она начала соглашаться со всем, что я говорил…
Я хмурюсь.
— У нее хорошо получается.
Я поворачиваюсь на голос и киваю, появившемуся рядом Терексу, его взгляд устремлен на тренировочную арену.
— Сражения у нее в крови.
— Она больше не спит в твоем ташиве.
Я поворачиваю голову, и Терекс поднимает брови.
— Люди болтают.
Я чувствую, что мой хмурый взгляд становится мрачнее.
— Она не хочет быть со мной. Она говорит, что в конце концов я найду королеву, и она не хочет видеть, как это произойдет.
— Прямо как Инекса.
— Инекса разговаривала с ней. До этого у нас все было хорошо. Я никогда не был так счастлив.
— Я удивлен, что эта бестия прислушалась к тому, что говорил кто-то другой.
«Все, кого я когда-либо любила, либо бросили меня, либо умерли, Ракиз. Я больше не могу».
— Она травмирована. Ее жизнь была полна потерь. Она не пришла ко мне целостной, и я принял это.
Терекс фыркает.
— После стольких женщин, отчаянно мечтающих стать королевой племени, кто бы мог подумать, что ты влюбишься в ту, которая не хочет иметь ничего общего с этим титулом?
Любовь.
— Так вот что это такое?
Терекс бросает на меня жалостливый взгляд.
— Ты же знаешь, как любит сплетничать племя. Из улыбчивого Ракиза, которого заботит нечто большее, чем просто охота на вуальди, в мужчину с таким мрачным настроением, что даже твои советники боятся подходить к тебе. Это и есть любовь.
Я наблюдаю за Невадой, когда Асроз делает выпад, а она отскакивает за пределы его досягаемости. Она бросается вперед и шлепает его по заднице своим тренировочным мечом, и я прыскаю от смеха, когда он бросает на нее мрачный взгляд.
— Ей тоже плохо, — тихо говорит мне Терекс. — Элли сказала, что она поселилась у другой женщины — Вивиан. Судя по всему, она практически не спит.
Я потираю грудь при мысли о том, что моя бестия кричит во сне. А затем я расправляю плечи, когда Невада смотрит на нас, встречаясь со мной взглядом на мгновение, прежде чем отводит взгляд.
С моей женщиной всегда было не легко, но она стоит того, чтобы за нее бороться. Она стоит всего.
НЕВАДА
Что мне делать, когда моя жизнь рушится, и я не хочу ничего больше, кроме как встать на колени и умолять короля племени о толике его внимания?
Испытывать на прочность все его племя.
Они в бешенстве. Но скоро ситуация станет намного хуже.
У меня было много свободного времени. Бессонные ночи, когда я плакала в подушку, как только Вивиан засыпала.
Я, Невада. Рыдаю по мужчине. Было бы забавно, если бы не было так чертовски неловко.
Я думала, что будет не так больно, что нам обоим будет легче, если мы просто разойдемся. Я могу сосредоточиться на поиске других женщин, чтобы мы могли вернуться на Землю, а он может сосредоточиться на управлении своим племенем.
Но я не могу представить себе ничего более болезненного, чем это.
Я вздыхаю и переворачиваюсь в мехах. Когда я переселилась сюда, Вивиан посмотрела на меня и спросила, когда это ее кради успел стать «палаткой для расставания», но выражение ее лица смягчилось, когда она внимательно вгляделась в мое лицо.
— Ты можешь занять кровать Алексис. Подушка, вероятно, все еще не просохла после того, как Элли рыдала в нее.
Вивиан сегодня уже встала. Хотя я испытываю искушение перевернуться и поплакать, чтобы снова заснуть, мне нужно встать, чтобы начать заключительную фазу операции «Подрыв безопасности лагеря».
Сначала я проверяю Зои. Когда я вхожу, она открывает глаза, и на ее лице появляется улыбка.
Я улыбаюсь, облегчение бьет меня, как удар под дых. Господи, хоть тут все наладилось. Элли поднимает глаза и тоже улыбается мне, указывая на тарелку с едой, которую держит Зои.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я.
— Как будто я перенесла воспаление легких. С инопланетной версией антибиотиков.
Я смеюсь и чувствую такое гребаное облегчение, усталость и грусть, что падаю на колени рядом с ее кроватью, зарываюсь лицом в ее меха и разражаюсь слезами.
— О Боже, — говорит Элли, обнимая меня. — Ты в порядке?
Я подавляю смех.
— Это Зои лежит на смертном одре, а ты спрашиваешь, все ли в порядке со мной?