И вообще все складывалось к Яшкиной пользе. Не надо было жить у чужих людей — целый дом в собственном распоряжении; некого стало бояться — со смертью Маркела внутренние связи охотничьего клана ослабли, а война и вовсе подкосила некогда самолюбивый и сильный род, и уже никто не соблюдал его традиций и законов.
Но, как мы помним, отсутствие жилья и чей бы то ни было нажим никогда не влияли на Яшкины желания; стоило лишь оглянуться, чтобы увидеть: все его беды шли от другого — от того, что в нужный момент у Яшки не оказывалось под рукой мало-мальски хорошего ружья.
Нынче и этой проблемы не существовало, нынче он располагал аж тремя ружьями. Одно, которое Яшка когда-то приобрел в кредит у деда Николая, он привез с собой, а два отцовских дожидались его в пустом доме, в том числе и то, что сначала было подарено отцом, а потом отнято.
В достатке было и всяких припасов к ружьям — пороха, дроби, пустых и снаряженных патронов. Эти снаряженные по давности лет могли оказаться с браком, и Яшка снарядил новые, набив ими два патронташа. Теперь можно было навестить старого дружка, о котором уже месяц не было ни слуху ни духу и без которого Яшка был как без рук.
Костя встретил Яшку с распростертыми объятиями и тут же кинулся собирать на стол. Появилась бутылка, что буквально осчастливило Яшку, совершенно ожесточившегося от двухдневной трезвой жизни. Пока Костя суетился с закуской, Яшка не утерпел и налил себе полстакана. Одним духом выпил, занюхал коркой и почувствовал, что жизнь снова обретает вкус и краски.
Как Яшка и ожидал, Костя скривился, услыхав о предложении заняться старыми делами.
Нет, он не имел ничего против хороших денег, но воспоминание о пережитом десять лет назад на озере вызывало у Кости неприятный холодок в груди. Хотя в тот раз, думал он, ему повезло: подумаешь, по зубам съездили, а подкараулят опять — просто так не отпустят. Страх перед охотниками так и не выветрился у Кости, и он за целый месяц, что прошел после возвращения их с приисков, даже не заглянул к Яшке — помнил и про озеро, и про то, как едва не попался, когда охотники устроили ему засаду у околицы.
Но Яшка успокоил приятеля. Сказал, что времена изменились и никто теперь не помешает им заниматься делами. Так что пусть Костя приходит в Ярышкино и живет у Яшки, потому как отец с матерью умерли и теперь Яшка хозяин в доме.
Такой поворот Костю несказанно обрадовал. Жизнь в родном доме была не жизнь, а мучение. Мать не давала никакого покоя, требуя, чтобы Костя устраивался на работу и приносил в дом деньги, но он не хотел и слышать об этом и потому ухватился за Яшкино предложение двумя руками. Быстро собрав свой нищий скарб, он в тот же день ушел вместе с Яшкой в Ярышкино.
Сказав, что отныне никто не помешает им, Яшка в определенной степени преувеличивал. Помешать могли, и прежде всего участковый уполномоченный, настырный и неутомимый Филипп Баринов. Он мог в любое время проверить, работает или нет недавно вернувшийся в деревню Яков Наконечный, и врубить на всю катушку, если окажется, что Яшка до сих пор разгоняет облака.
Надо было как-то оградиться от уполномоченного, и здесь лучшим прикрытием был лесхоз. С ним всегда можно было заключить договор на сбор ягод и грибов, смолы и лечебных трав, кедровых орехов и всякой разности, которую в избытке производит сибирская тайга.
Именно таким документом и обзавелись Яшка с Костей. Он открывал им свободный доступ в тайгу и надежно защищал от всех уполномоченных на свете, и под этой эгидой они повели планомерный лесной разбой. Правда, вскоре выяснилось, что тайгу теперь охраняли, что верстах в двадцати от Ярышкина стоит кордон, которого раньше не было и в помине. Это заставляло все время держаться настороже, но, слава богу, оказалось, что егерь, живущий на кордоне, скорее числится таковым, ибо по своему возрасту вполне годится Яшке и Косте в деды. Понаблюдав за ним, они уяснили, что такой егерь им не помеха. Старик сиднем сидел на своем кордоне, а если и выходил когда, то лишь для того, чтобы покосить с краю леса. В самом же лесу Яшка с Костей его никогда не видели и скоро перестали считаться с ним.
Вольготная жизнь продолжалась почти год. Подгоняемые лишь одним — побольше добыть, на медведей почти не охотились. Медведя надо было долго выслеживать, да и охота на него была небезопасна, и они полностью переключились на лосей и косуль. На них и охотиться было легче, и мясо пользовалось большим спросом. Деньги текли в карман, но, как вода в верше, в нем не задерживались. Продав мясо, Яшка с Костей накупали водки и неделю, а то и больше не показывались из дома. Пили, играли в карты и пели надрывные блатные песни. Напившись, засыпали, перепутав дни и ночи, а проснувшись, первым делом тянулись к бутылке.