– А я думаю, чего это сумка, как станина от станка моего токарного весит, – не поддерживая игривого настроения жены, хмуро отозвался он, – а там оказывается атлас, который килограмм на двадцать тянет, да еще и барометр с компасом.
–Зато не заблудимся, – заверила его Нина, – а атласом, если что, костер развести можно, там страниц столько, что неделю о дровах думать не надо.
– Это да, – согласился с ней Фадей, – не атлас, а «видал, сосут» какой-то, три в одном. География, дрова, и на охоту сгодиться. Им медведя прихлопнуть, как комара ладошкой.
– Тут медведей не водится, – поправила его жена, – и не «сосут» а «сассун», уж это – то знать надо.
– Мне то зачем? Штучки ваши бабские? – удивился Офиногеннович, – медведей, говоришь, нет. Но это ничего, кого прихлопнуть всегда найдется, – и с таким хитрым прищуром взглянул на жену.
В корме корабля раздался рокот, стало слышно, как от работы двигателей заплескалась вода.
В салоне стало тихо, пассажиры прекратили разговоры, прислушиваясь к работе моторов.
Через пару минут, гул двигателей стих, и «Метеор» мягко качнувшись, отошел от причала, устремившись на просторы самого большого европейского озера, с каждой секундой увеличивая скорость.
– Ой, Фигушинька, забеспокоилась я чего-то? – заёрзала на своем кресле Нина, после того, как заглянула в окошки обеих бортов, – кругом вода, берегов уже не видно. Ты – то вон, как хорошо плаваешь. Все узнать хочу, где ты так научился?
– Да ни как я не учился. Пацаны повзрослее, меня в детстве с лав сбросили, до берега сам плыл, не тонуть же.
– Молодцы они какие, – похвалила детских друзей Офиногенновича Нина, – спасибо – то сказал?
–Да какое там спасибо. Лет пять мне было, толком еще и ругаться не умел, – вспомнив, усмехнулся Фадей.
– Ты уж, Фигушинька, меня не оставляй, если что. Я ведь плавать совсем не умею. Сразу, как топор, в глубь бездонную пойду.
– Чего же ты лодку-то не прихватила? – пошутил Фадей.
Соседка, у окна слыша их разговор, весело хмыкнула.
– Думала я, – серьезно ответила Нина, – только она зараза, в сумку ни как не лезет. Но я круг и нарукавники взяла. Может, надуешь?
5
– Погоди, дай передохнуть, – попросил Фадей, – я после этого баула, – он зло пнул стоящую у ног сумку, – не то, что круг, щеки толком не надую.
Открылась рубочная дверь, и перед пассажирами возник старпом, первым встретивший их .
Он встал у передней стенки, украшенной большим стендом с инструкциями по спасению тонущих, к исполнению которых призывала надпись поверху стенда, – Граждане пассажиры!
Ваше спасение категорически зависит от четкого выполнения инструкций по использованию спасательных средств!
Моряк стойко выдержал настороженные его появлением взгляды пассажиров. Достал из кармана платок, и тщательно вытер вспотевшее лицо.
–Граждане пассажиры! – начал он говорить ровным голосом, – команда нашего корабля приветствует вас! Вы, наверное, уже прочитали, а я надеюсь, что не все в школе из страниц букваря делали самолетики, но думаю, что большинство из вас, сумело прочитать, те шесть букв, которые обозначают название корабля. В наше время, удивляться нечему, поэтому, могу предположить, что среди пассажиров могут оказаться и неграмотные и люди с пониженным зрением, вот для таких я объявляю, что наш корабль называется «Метеор».
Для глухих и лиц иностранного производства, которые в небольшом количестве, но всё-таки находятся на борту, вот на этом стенде, – моряк, рукой показал себе за спину, намекая на название корабля, отмеченное на стенде на разных языках, вплоть до языка племени Йоруба, в надежде на то, что члены этого племени, обитающего под пальмами Нигерии, когда ни – будь, посетят салон корабля, – написано название корабля.
Старпом опять достал платок и вытер покрытое бисеринками пота лицо.
– Я по какому поводу заглянул к вам салон, уважаемые судари и сударыни,– продолжил он, упрятав платок в карман, – не всегда водные просторы спокойны, как сейчас. Частенько над ними поднимается ветер, а с ветром начинаются волнения, проще сказать, начинаются шторма. Так вот эти шторма начинают трепать корабль. Но, граждане пассажиры, эти шторма опытный моряк всегда преодолеет. Но бывают много хуже, когда с берега, от кабинетных цунами, забрасывает к нам на борт проверки и комиссии. Эти явления они страшнее шторма, они пытаются свалить корабль сразу в Овер киль. Причем с каждым годом проверок все больше, инструкции томами. Я не стану от вас скрывать, но в нашей команде два матроса, постоянно пишут объяснительные по результатам проверок, и заучивают инструкции, чтоб не обмишуриться перед внеочередной проверкой.