— Расслаблялся, конечно. В выходные мы с друзьями заваливались куда-нибудь, пили, веселились.
— Ага, а за чашкой эля вы сидели и с серьезным видом обсуждали проблемы спасения мира?
Засмеялись мы все, представив себе эту картину. Теперь понятно, почему они иногда себя так ведут, но мне это на руку. Так с ними намного интереснее. Но меня волновал еще один вопрос.
— Ну, с политической обстановкой в вашем мире я немного разобрался, а теперь меня волнует экономическая. Как вы зарабатываете деньги, как они выглядят, как называются, кто с кем торгует, чем славится каждый из народов.
Но договорить мне не дал стук в дверь.
— Магистр Леономентервиль, скорее, у Зарека начались схватки, и у нас всего пять часов в запасе!
Мы выскочили за дверь и побежали к лечебному крылу. И тут только я сообразил, о чем говорил стучавший.
— Лео, Лео, а почему у первого не было схваток и почему у этого только пять часов? — на бегу стал задавать я вопросы.
— Потому что первый был вампиром, и роды без схваток — это одна из особенностей деторождения их расы, из-за чего у них самая высокая смертность детей. Ведь мало кто знает, как подобрать нужный момент, чтобы вынуть ребенка. Итог — чадо задыхается в утробе. А сейчас рожает оборотень. У них тоже свои особенности. И тоже не менее страшные и опасные. Если за пять часов мы не сумеем достать ребенка, то малыш обернется прямо в утробе. Итог — погибают оба. Один от недостатка воздуха, другой оттого, что обернувшийся ребенок просто разрывает отца. После всего пойдем ко мне в кабинет, я дам тебе книгу «Особенности деторождения всех рас мира». Ты с ней и ознакомишься. А теперь надо спешить.
Забежав в комнату, где находился роженик, я увидел измученное тело, по которому градом тек пот. Магистр сразу же подбежал к нему и стал обследовать его магией, помогая при этом парню. Я тоже не стал ловить мух, а включился в процесс. Мучились мы с ним часа четыре, но ребенок никак не хотел выходить. Мы стали волноваться и нервничать.
— А если ему сделать кесарево? — спросил я у Лео.
— Это что такое?
— Живот разрезать и вытащить ребенка.
— Нельзя. Мы не можем этого сделать, повредим ребенка.
— Ладно, а стимуляторы у вас есть? — но, глянув на Лео и поняв, что это слово ему ни о чем не говорит, я пояснил. — Что-то, чем можно вызвать роды.
— Нет, такого у нас нет.
— Тогда, — глянув на аналог часов, стоящих на тумбочке, я понял, что у нас осталось катастрофически мало времени, минут пятнадцать, не больше, — остается один вариант, разрезать промежность, что бы помочь ребенку выйти. Он слишком крупный, ему не выйти самостоятельно.
Парень, лежащий на кровати и держащийся из последних сил, только и смог прохрипеть:
— Режьте.
Лео вытащил из-за пояса кинжал, пошептал над ним что-то и вручил его мне.
— Давай.
Я секанул кинжалом, разрезая плоть. И тут же стала появляться головка ребенка, а затем и все остальное. И мы, вздохнув с облегчением, услышали долгожданный крик. Лео обтер и одел малыша, отдал его счастливому папаше, а мы попадали на первую попавшуюся горизонтальную поверхность. Но опять-таки, что такое не везет и как с ним бороться: если и Лео, и Абигелю достались кровати, то я упал на стол. Ладно, ничего не попишешь. Искать что-то другое просто не было сил. Пролежав так некоторое время, я поднял голову, чтобы посмотреть на отца и ребенка, и в шоке уставился на пушистый комок, лежащий на руках у новоявленного папаши. Да, размерчик впечатлял. Раза в три больше обычного ребенка, такой бы точно разорвал все, что можно. Но не прошло и секунды, как это снова был человеческий малыш.
— Ничего себе. А как это он так — раз и все?
— Просто. Все дело в том, что мой ребенок чистокровный. Оборот для нас дело нескольких секунд, причем без каких бы то ни было усилий. Это у полукровок этот процесс занимает продолжительное время, от минут пятнадцати до часа, и сопровождается при этом очень сильной болью. У них выворачиваются все кости, из-за чего нередко происходят переломы конечностей. И хотя регенерация и на высшем уровне, но сам факт…