— Вот что, — Петр, видимо, тоже подумал о тяжести темницы, но с другой стороны. А будет ли Дмитрий старательно работать, если у него тесть умрет? И соответственно потребовал:
— Я выпущу его из тюрьмы домой, но ты поклянись, что дашь мне серебра и золота из этого золотистого серебра, что привез к Москву с Алтая!
А что Дмитрию делать, если хочет спасти человека? Поднял из-за ворота нашейный крест, еще простенький, медный, бывший у сына боярского с детства, когда его крестили. Поклялся, как делали тогда в стародавние времена:
— Господом Богом клянусь, что как можно быстрее разделю золото и серебро из этого золотистого серебра. И нет мне пощады, если совру. Аминь!
— Ну вот, — удовлетворенно сказал царь, — бери эту сволочь, да не забывай про клятву. Алексашка, где ты? — позвал он Меньшикова, — или проводи, князей в тюрьму да из тюрьмы.
Александр Меньшиков, ничуть не удивившись, позвал кремлевскую тюрьму. Там уже почти месяц маялся старший князь Хилков.
Охранялась она крепко и не стрельцами, а солдатами Семеновского полка. Фиг бы он сюда прошел, а, тем более, вышел!
Глава 25
Тестя Александра Никитича Дмитрий совершенно не узнал, даже если бы чрезвычайно захотел. Когда он уезжал на Алтай, тот был крепкий, физически стойкий человек, хотя и относительно старый. Теперь же два гвардейца грубо вытащили из дверей тюрьмы больного старика, древнюю развалину, уже не способную практически самостоятельно ходить.
Попаданец лишь удивленно на него смотрел, — мол, а это еще, господа, кого вы ко мне притащили? Только пока узник надтреснутым, но довольно знакомым голосом просипел:
— Митрий, приехал-таки, сынок!
Лишь после этого он, спохватившись, подхватил его на руки. А то ведь нехорошо. Пусть узник и вроде бы поделом его осадил царь, а все-таки князь и думский дворянин. Ну и потом, родственник, хотя и не кровный. Как он будет в глаза глядеть милой Даше?
Идти самостоятельно князь уже не мог, а оставлять в Кремле было, пожалуй, негде. Хотя, можно и с знакомым князя и в недалеком трактире посадить, покормить горячим. Но тесть был настолько слаб, что Дмитрий решил выбрать другой вариант — выпросил за деньги теплую карету, зимнюю, слегкой печкой.
Дмитрий хоть и небыл высокого чина, но находился на глазах у царя и был сержантом гвардии. Это тоже чин откровенно маленький, но очень перспективный, если не убьют. В общем, на открытую просьбу лучше не отказывать, обидишь, наберешь проблем на будущее
Под этим соусом, наглый и борзый, как февральский волк, он быстро нашел карету и даже без денег. В Кремле ведь у него тоже честные друзья, хоть и немного. Вот и отдал такой друг временно на день. И даже не спросил задаток. Не все люди — сволочи-волки!
Вот и знакомый родовой особняк Хилковых. Поскольку карета была совершенно незнакомая, из особняка вышли к воротам сразу трое слуг — крепких мужчин в праздничной ливрее. Так, чтобы решать две задачи — и отбиться от воров-грабителей, и встретить желанных гостей.
Как не странно, но это был второй случай, и слуг надо было обязательно несколько — двое унесли хозяина, — нет, он не был без сознания, просто в теплоте он быстро и крепко заснул.
Дав подробную инструкцию на счет экипажа, которая не только включала корм, воды и содержание в теплой конюшне лошадей, но и чистку, и ремонт внешней и внутренней сторон кареты. Лошадиная машинка была, надо сказать, уже прилично изношена и Дмитрий в ответ на добрую услугу поспешил ответить обратным приветом.
В особняк он не спешил. Даша, как и любая женщина в мире, бывшая в напряжении все эти дни под арестом, а князь Александр Никитич был взят как раз дома и дочь, к несчастью, все знала. И теперь при виде истощенного и больного, но освобожденного отца, она не знала, то ли ей рыдать, то ли смеяться. Как предположил попаданец Саша из женского опыта XXIвека, все это могло с легкостью завершиться громкой истерикой с битьем посуды, что еще нечего, но об мужскую голову попаданца, а вот это было уже нехорошо.
И вообще, пусть родственники поговорят наедине. Он хоть их муж и зять, но из-за срочного визита на Алтай не сподобился притереться к ним, хотя, судя по слугам, оба они — и дочь и тесть — считали Дмитрия стопроцентным хозяином.
Повертевшись так немного — минут пять по объективному времени — он зашел в гостиную. Видимо, перестарался, поскольку оба родственника уже обговорили и куда-то ушли. Куда? Интересный вопрос и можно самому ответить. Особняк большой, и комнат там очень много. И не в каждый из них ему можно зайти. М-да.