Все позиции он охранил, понимал, что его поданный не ставленник Бога, «вдруг» что-то не сделает, а в его руках серебро, а это новые деньги. А это в свою очередь, не много, не мало, а для государства — воздух. Ну или пища для изнуренного существа. В общем, оно без них вряд ли проживет.
Но сохранив, Петр их значительно сократил. Да, Дмитрий их сознательно раздул, так ведь все равно сократят. Такие вот бюрократические игры с понятным концом, но А-абидно, пани-имашь!
Однако и Дмитрий сознательно и мстительно пнул монарха напоследок. Мягко, вежливо, но пнул для сознательного бытия. Хотя ведь понимал, что добром это не кончится, но не двинуть не мог, сознание жителя демократического XXI века, где, в сущности все равны, даже дворник и техничка с федеральным министром. Вы скажете, фу, это кажимость, ведь все равно возможности очень разные.
А вот вы побудьте в шкуре Дмитрия, когда он — просто российский сын боярский, а его собеседник — миропомазанник самого Бога (он, по крайней мере, так считал). И это постоянно проскальзывает в разговоре, хотя Петр I к нему, в принципе, относился хорошо.
— Милостивый государь, — мстительно сказал попаданец, — ты обещал мне за серебро сохранить жизнь тестя. Но теперь, в силу изменившихся жизненных обстоятельств в моей семье, этого будет явно мало. Надо бы добавить!
Ха, царь хотя и всевластный и всемогущий, но у него все просят, даже клянчат, как это надоедает!
— Во тебе, малый, выкуси! — сразу же отреагировал Петр, показав солидную конфигурацию из трех пальцев, кукиш, то есть. И только потом спросил, интересно же: — а что произошло то?
И прихватил стоявшую рядом трость, прижатую к какой-то растительной дряни. Дескать, говори, раз уж начал, а я отреагирую по степени просьбы. Может и денег дам, а может и палкой по хребту. Нечего лезть к царю, вон он занят, работает, между прочим!
— Даша у меня уже на сносях, не хочешь ничего дать, так прикажи сократить мне рабочее время, пусть я хоть час — другой буду с моей любезной, — просто объяснил Дмитрий свою просьбу.
— М-м, — протянул Петр, оценивающе посмотрел на него, приложил его обратно к какому-то хилому деревцу, сказал, вроде бы даже похвалил:
— Женка у тебя хорошая, не только хорошая, но и умная, повезло тебе, сукин ты сын! Смотри, береги, как сможешь. Хм, а уменьшить времени не могу. Сам попробуй уменьшить этап работы. У тебя ведь оно сдельное — быстрее сделаешь, быстрее выйдешь.
— Да как же, милостивый государь, быстрее! — взмолился Дмитрий, — ты же сам все сократил!
Царь нахмурился, что означало сугубое отрицание на его просьбу. Да попаданец уже и не надеялся. Ужалил напоследок:
— А с Дашей не мне повезло, а сам так выбрал, царь Петр Алексеевич!
Сказал и побежал, схватив свою бумагу, поскольку царь, видимо, увидев какие-то параллели с его семьей, причем он выглядел откровенно по-дурацки, опять схватился за свою трость.
Удрал, слава школьной системе физвоспитания. Потом, отдышавшись, пошел к месту сегодняшней своей работы — на один из денежных дворов, где вручную делали, еще не чеканили (!), денежки. Петр, видимо, здраво поразмыслил, что сырье надо лучше сего добывать тем же, где его использовать. Ведь и рабочих ему давали из числа денежников, оборудование и здание — небольшой дом — тоже.
Логично, ничего не скажешь. Только мне надобно все это качественно, а то ведь, государь, опять приду и трости не испугаюсь. Меня и не такие бульдозеры топтали, хе-хе!
Здание ему сразу не понравилось. Тесное, грязное, а, главное, темное. Как он будет тут производить производственные опыты? Сунулся в другие помещения — такие же низкие и темные. Средневековье, перемать, такое же темное и грязное.
Пришлось просто разобрать верхнюю часть одной страны на солнце. Гипотетическое, сейчас ведь на небе почти постоянно тучи, дождевые ли, снежные ли. Но стало светло, хотя и заметно холодновато.
А вот с рабочими (на десять мастеров расщедрился дьяк их приказа) ему повезло. Они уже давно работали с серебром и даже с кислотой, металл травили, знамо дело. Так-то Дмитрий хотел поклянчить у кузнецов, там тоже работали с азотной кислотой и даже его создавали. Но черный металл и серебро — эо две разные стороны даже отличающихся медалей.
Тут и учить ничего не надо в рамках XVIII века, разумеется. Дальше-то надо будет в любом случае учить. Если, конечно, он сам сумеет.
Реальность, надо отметить, стала гораздо оптимистичнее. Не зря говорится, глаза боятся, а руки делают. Денежники, оказываются, хоть и в исклюзивном случае, раза в два-три, не больше, уже варили золото и серебро вместе, получали золотистое серебро, если таковое было надо. Ну и, соответственно, создавали и обратный процесс — разделили оные золото и серебро.