— Так, «за» — один. Кто против?
К чести в целом здорового коллектива, радостно констатируем, что погрешить против истины и возразить против того, что дважды два — четыре, на это ни у кого — ни в переносном, ни в прямом смысле — рука не поднялась.
— «Против» — нет, — удовлетворенно отметил Степанюк. — Кто воздержался?
И первым вскинул руку. За ним подняли руки все остальные. Кроме растерянного Степы.
— Раз, два, три… десять, одиннадцать… двадцать семь! — подсчитал Степанюк. И закруглился по-прежнему спокойным бодрым выводом: — Итак, товарищи, двадцать семь — воздержались, «против» — нет, «за» — один. Принимается единогласное решение: дважды два — четыре!
По залу пролетел уже не вздох, а общий стон облегчения.
— Лидия Степановна, отправляйте ответ в министерство.
С этими победными словами Степанюк покинул стол президиума, как полководец, выигравший нелегкое сражение, причем выигравший его малой кровью и с большими трофеями. Для полноты картины не хватало только триумфального марша, цветов и взлетающих в воздух дамских чепчиков.
Правда, дотошная Лидочка несколько подпортила триумф въедливым вопросом:
— А за чьей подписью отправлять?
— Подпишите: общее собрание ОСВОД, — на ходу решил Степанюк.
— Так не подписывают. Нужна фамилия.
— Тогда ставьте все наши фамилии! — Поистине нынче старик фонтанировал мгновенными и мудрыми решениями. — Все фамилии по порядку штатного расписания.
На этом Степанюк считал дело сделанным. Но вскочил Степанников.
— Выходит, я — первый? Шалишь, брат! При чем здесь должности? Раз собрание общее, ставьте фамилии по алфавиту.
— Почему это по алфавиту? — взвизгнула дама неопределенных лет. — Почему я должна быть первой? Наша лаборатория вообще этой темой не занималась!
И вновь затеялся общий бедлам…
11
Возможно, вы помните, дорогие читатели, что в древнегреческом театре, когда действие предельно накалялось и окончательно запутывалось, так что, казалось, из всего этого нет и не будет никакого выхода, — спасительный выход все же находился. В этот критический момент возникал Де́ус экс ма́хина — Бог из машины. Всеведающий и всемогущий, он своей державной волей наводил порядок и расставлял всё по положенным местам. Упаси нас бог даже отдаленно сравнивать нашего Автора с Богом, но ему — Автору — в данной ситуации не оставалось ничего иного, как тоже лично вмешаться в ход событий.
Автор выскочил на трибуну и гневно вопросил:
— Вам не стыдно?! Всем, всем, всем — не стыдно? Собрались тридцать взрослых разумных людей и не решаются ответить на пустяковый детский вопрос! И это сегодня, когда как никогда остро встал вопрос о самостоятельности, самоинициативе, самоответственности…
В крайнем волнении Автор не заметил, как и сам невольно перешел на корявый стиль доклада замдиректора по хозчасти Степанько. Впрочем, не это главное, а главное то, что у Автора было еще немало чего сказать на эту животрепещущую тему, но его осторожно перебил Степанюк:
— Я извиняюсь, товарищ, но что-то мне ваше лицо не известно… Вы у нас как — в командировке? Из центра?
— Нет! — гордо отвечал Автор. — Я — автор этой истории! И я глубоко возмущен…
— Айн момент! — опять перебил Степанюк и прищурился: — Это как же понимать?
— Да очень просто! Я — автор, сочинитель всего, что здесь происходит.
Это, по сути своей ошеломительное, сообщение ровным счетом никого не ошеломило. Конечно, в другое время и в других обстоятельствах они бы поразились этой мистике, задумались о таинстве бытия — может быть, и огорчились бы или даже возмутились, что, оказывается, они являются всего лишь марионетками в чьих-то неведомых руках… Но сейчас им было не до того. Сейчас у них была своя, гораздо более важная проблема. И надо было прежде всего решить ее.
— Так-так! — тяжело и многозначительно уронил Степанников. — Значит, это лично вы насочиняли подобное безобразие?
— Разве так сочиняют? — выкрикнул Степанчик, — Вот если бы мне дали сочинить… Вот я бы…
— Послушайте! — обрадовался Степаневич. — Но если вы всё сочинили, значит, именно вы за всё и отвечаете!
Эта идея всем явно понравилась, зал одобрительно загудел. Степанюк — да, все-таки он сегодня был в ударе! — мгновенно сориентировался:
— А что, товарищи? Действительно, может, доверим товарищу Автору ответить?
— За что… ответить? — не понял Автор.
— Не «за», а «на» что, — пояснил Степанюк. — На запрос министерства.