Николай оправился от первого потрясения и сказал холодно:
— Сюрприз. Понимаю. Я к вам тоже — с сюрпризом. Павел, мне решительно надо с тобой поговорить! Твой Алексей… Алексей, где ты?
Только теперь все заметили, что как Лешка ушел открывать дверь, так и не вернулся. И на призыв Николая ответом было молчание.
Тогда строго позвал папа Паша:
— Лешка!
Молчание было и ему ответом. Тогда уже сурово прикрикнул дед:
— Тезка, а ну явись!
Прежде чем Лешка явился, прошло еще несколько секунд. Причем все смотрели в прихожую, куда он уходил, а Лешка возник позади них из своей комнаты. Как он там очутился, осталось загадкой.
— Чего дед? — с невинным видом поинтересовался он.
— Павел, мне решительно надо с тобой поговорить, — повторил Николай.
— А-а, — сказал Лешка, — так я не нужен…
И собрался опять ускользнуть. Но Николай схватил его за руку.
— Нет, юноша, вы-то именно и нужны! Всё, Павел, чаша моего терпения переполнена: недавно Мария явилась в двенадцатом часу ночи!
Алексею Павловичу было как-то не по душе это величание всех высокопарно полными именами — Павел, Алексей, Мария… Он попытался снизить дипломатический уровень переговоров:
— А-а, видал я их с Машкой. Ворковали во дворе.
— «Ворковали»? — саркастически переспросил Николай. — Нет, они не ворковали, а скрывались от справедливого возмездия!
Дед и отец удивленно повернулись к внуку, Лешка выносил все это молча, с видом оскорбленной невинности. Тогда они повернулись к Николаю в ожидании объяснений. И он их дал.
Оказалось следующее: вечерком в многоэтажной башне, где проживал Николай, Лешка с Машкой затащили в лифт — большой, грузовой — журнальный столик, два кресла, торшер. Затем расположились в кабине по-домашнему: Лешка — в трусах и майке, Машка — в мамином халате с павлинами, оба — с газетами в руках. И когда проживающий в этом же доме академик Удалевич вызвал лифт и кабина открылась, он решил, что попал в чужую квартиру. Академические мозги хотя и предприняли напряженное мыслительное усилие, но не сумели совместить факт нажатия кнопки общественного лифта с фактом попадания в частное жилище. И академик на несколько мгновений потерял сознание.
Несмотря на весь трагизм информации, дед и отец Луковы не удержались от улыбки. Николай был оскорблен.
— Вам смешно?!
— Действительно, Пашка, чего ржешь? — с трудом посерьезнел Алексей Павлович.
— Да уж чего смешного! — спохватился Паша и переадресовал праведный гнев Лешке. — Ты зачем это устроил — академика в обморок…
— Павел, — перебил отдохнувший после рассказа Николай. — Я не желаю никаких выяснений. Я только пришел попросить, нет, потребовать, чтобы Алексей прекратил всяческие контакты с Марией!
Решительный меморандум был предъявлен. Теперь требовался ответ противоположной стороны.
— Николай, — начал Паша, — ты все же растолкуй, что он там еще натворил?
— О-о, это будет долгая повесть!
Голос Николая окреп, стал как-то по-особому внятен, сразу видно — доцент не какого-нибудь там, а именно педагогического института.
— Начнем с того, что Алексей сорвал участие Марии в математической олимпиаде. Увез ее якобы по грибы…
— Что я, силой, что ли, ее увез? — возмутился Лешка.
— Помолчи! — хором оборвали его отец и дед.
А Николай продолжил печальный перечень Лешкиных грехов. Прежде всего, он научил Марию играть на дурацкой гитаре, и теперь она целыми днями бренчит на ней, нарушая тишину и покой доцентских пенатов. Затем, используя математический талант Марии, он подбил ее решить все задачи по программе на год вперед. Распечатал решения для всего класса, и теперь учитель математики просто плачет от бессилия. И наконец, Лешка чуть физически не погубил Марию: заставил ее сидеть в реке под водой — кто дольше высидит. И Мария чуть не задохнулась, потому что Лешка играл нечестно: он дышал через какое-то приспособление.
При этом сообщении Алексей Павлович — автор преступного приспособления — сконфуженно потупил очи. Но Николай не обратил на это внимания и подытожил:
— В общем, мне очень неприятно, Павел, но я вынужден категорически настаивать на прекращении всяческих контактов Алексея с Марией!
И повернулся, считая свою миссию оконченной.
— Погоди, Николай, — остановил Алексей Павлович. — А ты, тезка, передохни неподалеку. До вызова на ковер.
Лешка с облегчением исчез в соседней комнате. Паша попробовал выдвинуть более общепонятную версию происходящего: