— До свиданья! Я пошел.
Сержант ласково, но твердо взял его под локоток.
— Ну да, вы пошли. Но туда или туда?
Он широким жестом обрисовал Алексею Павловичу проблему выбора: свой «газик» или «скорую помощь». Алексей Павлович глянул на одну машину, на другую, оглянулся на уже собирающуюся группку любопытствующих прохожих и выбрал — пошел к «скорой помощи».
Попова пропустила его в салон первым, они уселись, и машина понеслась, оглашая окрестности воем синей мигалки на крыше.
Алексей Павлович опасливо забился в уголок и тоскливо поинтересовался:
— Вы меня чего… везете в дурдом?
— Куда? — не поняла Попова.
— Ну… в психушку?
— Зачем?
— Так вы ж сами сказали — пациент…
Попова расхохоталась до слез. И от этого естественного человеческого порыва черты ее обычно каменно-непроницаемого лица смягчились, преобразились, и обнаружилось, что это вовсе не такая уж пожилая, а еще не безнадежно удалившаяся от молодости женщина, и более того, похоже, в этой своей молодости она была хохотушкой.
Алексей Павлович недоуменно наблюдал это преображение. А Попова, прервав смех, сообщила, что, как он выражается, в дурдоме и без него работы хватает. И что разговор про пациента был лишь для того, чтобы помочь ему выпутаться из щекотливой ситуации. И что теперь он свободен и может отправляться на все четыре стороны.
— А чего эта кричалка верещит? — все еще недоверчиво уточнил Алексей Павлович.
Попова и это объяснила. Кричалка, как он выражается, нужна для того, чтобы обеспечить «зеленую улицу» и побыстрее прибыть на станцию «Скорой помощи». Потому что они и так с этим инцидентом задержались, а на станции машину ждет сменная бригада, потому что ее — Поповой — смена уже окончена.
— И все?
— А что еще?
Вместо ответа он ринулся из своего угла, схватил обе ее руки и благодарно затряс их.
— Ну спасибо! Ну выручили! Ну век ваш должник!
Она отпрянула от этого импульсивного увальня.
— Что за реакция у вас! И вообще, замашки… То в дыру какую-то лазаете, то в окно…
Она так пристально глянула на него, что он понял: вот-вот абстрактные слова про пациента могут перерасти в конкретный диагноз. И стал торопливо объяснять, что в дыру он лазает не из-за отклонений психики, а просто потому, что он, да и множество других заводчан так сокращают путь на работу. А в окно он выпрыгнул тоже не по причине сбоя в деятельности головного мозга а в связи с критической ситуацией: его хотели женить.
Однако это правдивое сообщение не только не успокоило Попову, а скорее, наоборот, еще более напрягло. Тогда ему пришлось рассказать все. Про то, что все началось как раз на комиссии исполкома — и, между прочим, не без ее — Поповой — участия. Про то, что невестка Люся приняла те его шутливые слова про женитьбу всерьез и принялась действовать. Про то, что он не только не разубеждал ее, а, напротив, даже стал подыгрывать ее испугу перед свадебными перспективами — ну, тут да, тут надо признать, что сработал его скверный характер. И про то наконец, что вот сегодня Люся и устроила ему сватовство.
В общем, он изложил всю историю с предысторией. Только про Наташу из ресторана он почему-то Поповой не рассказал. Сам не знал почему, но не сказал.
А в заключение опять благодарно схватил ее за руки.
— Если бы не вы, черт знает чем бы все это кончилось! Спасибо вам огромное!
— Хватит, хватит, — она с трудом высвободила руки. — Мы приехали.
Они вышли из машины у ворот станции «Скорой помощи». Машина въехала во двор. А Попова сказала:
— Ну, будьте здоровы! Во всех отношениях.
И пошла к воротам.
— Нет, нельзя же так! — решительно воскликнул он. — С меня, как говорится, причитается! И не спорьте — у меня нынче день рождения!
Я не танцую на этой танцплощадке — меня не берут по возрасту.
Но иногда я прихожу сюда — просто постоять в сторонке, посмотреть, как кружатся, кружатся, кружатся, а потом топчутся на месте, а потом опять кружатся пары, одиночки и бойкие группки. Валечка с Ванечкой, Игорь с Аленой, Градобоев с Натальей, Люба с тремя подружками, а морячок — сам по себе. Все тут свои, все знакомы давно. Играет музыка. И кружится жизнь на пятачке танцплощадки, строго соблюдая законы.
Свои законы. И своя жизнь.
Я знаю, что Валечка с Ванечкой — влюбленные. Да это известно и всем. Вот они всегда и танцуют только на пару. Никто не приглашает Валечку, никто не рассчитывает на приглашение Ванечки. Влюбленные не представляют интереса.